Затмение солнца, к сожалению, гораздо более редкостная вещь, чем затмение сердец и рассудка, то и дело, удручающе глубоко или более поверхностно, масштабно, массово или точечно, накрывающие тот или иной обитаемый участок невинно голубой  планеты. Примерно вот так,  как сейчас и происходило  под облупленным, тощим юго-западным боком столицы, в очередной раз кромсаемом  и немилосердно треплющимся  в попытке вырвать его, как кусок мяса, из рук тех, чьих прапрадедов  некогда другие прапрадеды вполне, впрочем, взаимно объявили недостойным отребьем и переводящим драгоценный воздух мусором.
Впрочем, полноценным затмением явление, довольно непродолжительно наблюдавшееся в лондонском небе, назвать было трудно. Что-то случилось. Примерно на пол-минуты изменился спектр дневного света, сам воздух внезапно потускнел, словно кто-то прикрутил ручку колоссальной керосиновой лампы, освещающей вселенную. Но даже если кто-то был  слишком увлечён собственным выживанием и уничтожением ближнего и не отметил странную  иллюминацию хотя бы краем сознания, все недостачи  полностью компенсировал  звук.
Низкий рокот. Поначалу малозаметный, но стремительно нарастающий, с каждой секундой набирающий  утробную, пронизывающую силу. Невозможно определить, откуда он исходил, сверху, со стороны города или из-под ног, но что-то в нём было неотвратимое, оглушающее, вселяющее ужас, страх, что уже почти оглушительный, звук не остановится и продолжит расти, пока не лопнут барабанные перепонки, не пойдёт  трещинами земля и не взорвутся глаза и головы. Горизонт начинал мелко подрагивать, и в тот же миг день снова стал ярче, да так, что маленькое зимнее солнце выглядеть заплутавшей луной.
Ярчайшая точка, внезапно вспыхнувшая на краю небосвода, увеличивалась на глазах, заливала снег белым слепящим светом. Через несколько секунд нечто огромное, яркое как тысяча солнц, прочертило небо наискосок, оставляя за собой длинный хвост. Судя по тающим в морозном воздухе царапинам, их было два или три, может, больше. Дикой силы удар заставил подпрыгнуть земную твердь, сделав невозможными дальнейшие вольные или невольные наблюдения.
Это было похоже на взрыв чудовищной силы. Все, кто стоял на ногах, были сметены и опрокинуты в снег. Визг взбесившихся коней и человеческие крики утонули в оглушительном рёве и грохоте. Огромный столб снега, смешанного с паром и дымом, вспух откуда-то из-за западных холмов до самых редких  облаков, расчертивших редкими белыми пёрышками чистый небосвод. Трудно было определить, насколько далеко от места прерванного побоища вспух этот огромный болезненный  гриб. Три мили, может быть, четыре или пять.
А затем всё стихло. Взметённый сотрясением почвы снег оседал и  крутился бурунчиками между оглушёнными, лежащими или поднимающимися на ноги ликанами и каинитами. Визжали и бились рядом и где-то вдалеке перепуганные кони. Вспахивали снег, волоча за собой тяжеленные орудия, обезумевшие и понёсшие артиллерийские тяжеловозы. Но пока, первые секунды, над городом и холмами, поднимающимися головами царила оглушительная тишина, решительно, надменно и привольно не признающая после только что отгремевшей звуковой вакханалии все эти крохотные, маломощные и несущественные земные  мелочи.

Александра Торн написал(ла):

Вокзал Сент-Панкрас кипел и бурлил, как наполненный по самую кромку котёл, временами выплёскивая густое содержимое через край. Вот только, вместо картошки, морковки и лука  в этом супе варились люди – очень напуганные и, в то же время страстно желающие выжить: крайне опасное сочетание.
- Держитесь крепче, мисс Лилиан, и вы, мисс Сандра, - мрачно обронила Марта, едва войдя в здание. – Ещё немного, и по головам начнут идти, тогда не приведи Господь, упасть: сомнут и не заметят.
Перекрестившись, женщина решительно ввинтилась в толпу, как бурав в доску, пробивая путь для своих мисс.
- Да смотри же ты, куда прёшь, морда деревенская!
- Сэр, извольте немедленно сойти с моей ноги!
- Где мой кошелёк? Эй-эй, ты куда? Держи вора!!   
Александра наивно думала, что хуже долгой поездки в кэбе, ползущем со скоростью черепахи из-за многочисленных заторов на дороге, ничего быть не может, но сейчас, пытаясь не отстать от Марты, поняла, что очень сильно ошибалась – худшее ждало впереди…
Когда их тройка каким-то чудом добралась до крошечного свободного пятачка на платформе, Александра прислонилась к стене и закрыла глаза, страстно желая, чтобы всё произошедшее после ухода Джорджа оказалось сном…

Несколькими часами раньше, в квартире семьи Торн.

Записка Джорджа только подтвердила то, что почувствовала сама Александра, прочтя статью в «Times» - это не газетная «утка» и не метеорит, а настоящая опасность.
Девушка подошла к соседней двери и решительно постучала. Появившийся на пороге мистер Рупер удивлённо воззрился на неё из-под очков:
- Добрый день, мисс Торн. Чем могу быть вам полезен?    
- Добрый день, мистер Рупер. Прочтите, пожалуйста, - Александра подала пожилому джентльмену записку. 
По мере чтения лицо мистера Рупера становилось всё более серьёзным.
- Благодарю, мисс Торн. Мы сейчас же начнём укладываться.    
Попрощавшись с соседом, Александра вернулась к себе и прошла в комнату, лихорадочно думая, что сказать маме. Но слова оказались не нужны – Лилиан, одетая и причёсанная, вышла из спальни с папкой в руках.
- Санни, возьми свои документы, мы уезжаем. Марта!
- Да, мисс Лилиан, - спокойно откликнулась из кухни Марта. – Вот только закончу с едой и пойду остановлю кэб.     
«Мяу!» - завершающим аккордом донеслось из стоявшей на кресле корзины с крышкой.
- Чтобы ваше сокровище не путалось под ногами, - деловито пояснила появившаяся в дверях кухарка и протянула девушке пальто:
- Одевайтесь, мисс Сандра, чем скорей мы отправимся, тем лучше.

***
- Мисс Сандра, - строгий голос Марты прервал воспоминания. – Сейчас посадка начнётся. Не отходите далеко, нам надо побыстрей мисс Лилиан пристроить. 
- Сначала девочку, - тихо запротестовала заметно побледневшая Лилиан.
- Нет, - решительно отказалась Александра, поправляя веревочную петлю, удерживающую на её плече мешок с продуктами: предусмотрительная Марта разделила весь запас на две части.  - Я подожду.
Подхватив растерявшуюся старшую мисс под руку, Марта неумолимо повлекла её к вагону, чья громоздкая железная коробка теперь стала вратами если не в землю обетованную, то в безопасность точно, и помогла подняться.
Александра осторожно пробиралась следом и была уже в двух шагах от подножки, когда по залу, как лесной пожар, пронеслось: «Это последний!» и обезумевшая толпа ринулась на приступ с яростью крестоносцев, штурмующих стены Иерусалима.   
Девушку мгновенно отбросило в сторону, закружило в людском водовороте и швырнуло на стену газетного киоска. От боли в спине на миг перехватило дыхание, но Александра сумела уцепиться за столбик с вывеской, молясь только о том, чтобы не упасть.
- Боже… - сорвалось коротким стоном с её губ.

А тем временем в Лондоне... Краткий обзор игровых событий №27. Ночь с субботы 25 на воскресенье 26  декабря 1901 года.

Ночь сгущается. Тревога и дурные предзнаменования, весь день накапливавшиеся  в воздухе и на газетных страницах, наконец получили разрядку, и самым разрушительным образом, за несколько часов разительно и ужасно   изменившим облик, ценности и политический строй Лондона. А номинально - и всей Британии. Пока что номинально.
Вот после полудня в газетах появляется в высшей степени необычная фотография и осторожные комментарии к ней. А через час огромный треногий механический колосс во стальной плоти в считанные минуты уничтожает отборные силы Гвардии, собравшиеся в тугой чёрный мускул для мощнейшего удара по бунтовщикам, захватившим юг города. Размётанные, крайне немногочисленные жалкие остатки гвардии отступают, оставляя на месте самой короткой и разрушительной схватки в истории человечества пепелище, выжженное неизвестным тепловым оружием, разбитую технику, сотни человеческих и лошадиных тел... Должно быть, недосмотром свыше среди мертвецов затерялись двое живых - капитан Гвардии Осборн Блэкхорн и девушка-ликан Джо Джикел, схваченная кнутами незадолго до начала всеобщего конца. Искалеченный каинит, потерявший верную гвардию, руку, веру в прежние постулаты, составляющие основу мировоззрения рыцаря Братства и, кажется, уверенность в том, что он сам не превратился в призрака на осколках сожжённого мира, подбирает Джо и уносит в город, неукоснительно ступая по удручающим следам, оставленным Гостем. Что ж, по крайней мере, опустошать разгромленные
А бывший "метеорит", поднявшийся на ноги и проявивший самый недружелюбный нрав вкупе с невиданными доселе техническими возможностями, двигается через южные боро, гоня перед собой волну паники и самых ужасных слухов. Досталось  на орехи и повстанцам, но после  многие из них наверняка скажут, что игра стоила свеч. Понеся минимальные против возможного потери, ликаны-южане практически беспрепятственно прорываются на Север, погрязающий в нарастающей панике. Объединившись с северными противниками новой системы, повстанцы всем скопом наносят  удар по Вестминстеру, не готовому к такому повороту событий.  Жаркая стычка, подстёгнутая появившимися Гостями, завершилась победой повстанцев. Правительственная верхушка, не успевшая пуститься в бега, уничтожена поголовно. Вот только сами победители, заплатившие столь высокую цену за экскурсию в бастион неправедных законов, сами оказываются в  роли заложников Гостей, проявляющих всё большую настойчивость в попытках выковырнуть двуногих букашек наружу. Поистине, переписывать и вносить поправки в законодательство в таких условиях оборотнице Тайше Уна Ливингстон, Алесе Фостер, каиниту Керну Стоуну и их соратникам будет очень неуютно. Не вышло бы нового перекоса, в такой-то нервной обстановке.
А Скотленд Ярд, не успевший  забыть  недавний штурм, остаётся в стороне от очередной политической свары. И над сказать, у "бобби" в самом деле есть чем заняться на улицах города, хотя отдельных стычек со слишком радикально настроенными элементами наверняка не избежать. Одна из них чуть чудом не разразилась железнодорожном вокзале Сент Панкрас, куда с досадным опозданием явилось актёрское семейство  Торн, патрульная группа Джорджа Бриско и  ликаны, продолжающие рыскать  по городу в поисках выживших Братьев. Память памятью, но может ли уважать себя полицейский, спокойно наблюдающий, как те, кто недавно был втоптан в грязь, сегодня сами увлекаются  самосудом, к тому же,   над теми, чья причастность к их бедственному положению вовсе  не очевидна? Что ж, в роли чуда выступили Гости, преподавшие едва не сцепившимся полисменам и повстанцам урок мелочности их грызни перед лицом настоящих, масштабных, щедро обрушивающихся на все головы без разбора проблем. Джордж и Александра вместе с остальными пассажирами, повстанцами  и прочими оказавшимися поблизости горожанами скрываются от смерти и разрушения под землёй, на станции метро. Возможно, скоро там же найдёт приют и бард, подрабатывающий грабителем... или наоборот, грабитель, посвящающий досуг призванию барда, некто Виктор Хартли по прозвищу Кот, сын одного из ныне покойных лондонских  бандитов.
Тем временем  Роланд Флейк и Валенсия, ставшие свидетелями разгрома Гвардии и отправленные в город с чёрными вестями, успевают предупредить лишь жителей пригородного посёлка Гэмптон.  На этот раз им повезло. Всем, и жителям посёлка, и каинитам,  переждавшим появление Гостя в погребе, вместе с семьёй хозяина и всеми, кто успел напроситься в хранилище овощей и перепуганных односельчан на "посидеть вместе". Гость, воодушевлённый близостью большого города, а может быть, торопящийся на какой-то доступный  только ему призыв  из Лондона, проигнорировал жалкое селение и прошёл мимо, не заглянув на огонёк. Но на этом везение для двоих каинитов и закончилось. Едва и подозрительно поспешно распрощавшись с хозяевами дома, почти не успев удалиться  от Гэмптона, Флейк и его спутница, кажется, странного поведения хозяина погреба, а гвардейская форма сослужила дурную службу. В темноте за занесёнными снегом огородами произошла короткая и кровавая стычка с ликанами, нагрянувшими в посёлок, определившая дальнейшего путешествия  пилигримов. Небольшой самодеятельный  гвардейский караул, выставленный неподалёку от города на перехват  Братьев, отправляет находчивую девушку и жестоко порезанного Флейка в Бладборн. Великий Бладборн, едва переживший близкое падение одного из "метеоритов",  почти превратившийся в развалины, но всё ещё  обитаемый и принимающий стягивающиеся остатки своей битой армии.
Не избежал испытания огнём и знаменитое  темзинское гнездо скверны и  порока, Лонгшор. Лоуренс Хупер, перехваченный в порту на неудачной попытке побега, и его сероглазая пленительница, оборотница Абигейл, подоспели как раз к самому началу представления под названием "Кара небесная". В исполнении Гостей, вышедших к доковой зоне со стороны южного берега, он был неотразим. Скрыться от теплового оружия, в минуты превратившего складов и причалов в пожарище, в самом деле удалось очень немногим; жаль, попытку перейти реку вброд, завершившуюся сумасшедшим балетным па и падением одного из треножников, оценить было почти некому. Хотя, вероятно Лоуренсу и Абигейл, успевшие укрыться в стоящем на отшибе кирпичном здании,  и повезло рассмотреть хоть часть этого грандиозного зрелища.
А вот совсем не дружеская компания, собравшаяся на клипере князя Кристиана Эстерхази, похоже, слишком увлечена внутренними выяснением отношений. Опасно, очень опасно. Ведь огонь оснащённые Гости могут доставить и на дом, и тогда новообращённая вампиресса Кэтрин Олдридж  не успеет не то что насладиться дарованной почти вечностью, но даже оценить все плюсы и минусы новой сущности.
Хаос -  пожалуй, самое короткое и точное определение, которое  можно дать обстановке, сложившейся в Лондоне к ночи. Южная часть города значительно разрушена, средства коммуникации не действуют как на юге, так и в Большом Лондоне, который также, наравне с южными районами, уже активно "исследуется" Гостями. Слишком активно и навязчиво, для того чтобы у кого-то возникало желание пойти им навстречу, а не рвануть в другую сторону, и желательно - до того, как они появятся в поле зрения. Грех винить лондонцев во внезапно испортившей их негостеприимности. Никто не хочет наблюдать разрушение родного города, и тем более - попадать в статистику жертв незваных пришельцев, ещё не подсчитанных, но уже обещающих очередной устрашающе обильный урожай, радоваться которому будет совершенно некому. Похоронные бюро тоже закрыты и брошены спешно бежавшими  владельцами.
Кварталы и целые районы, где уже прошлись Гости, обезлюдели; кто успел бежать - бежал, кто не успел - тот погиб или забился  в подвалы, глубину крупных зданий и прочие более-менее надёжные щели.
И бегство ещё не завершено, бегство из Лондона  продолжается. Ближе к восточным окраинам, ещё не тронутым Гостями, дороги из города забиты тянущимся подальше от гибнущей столицы транспортом. А в самом городе  и пригородах начинает расцветать мародёрство и все прочие неприятные побочные эффекты, неизбежно сопутствующие всякой  анархии, неразберихе и панике.

Имя персонажа: 
Адриан Клиффорд Смит

Возраст: 
95 лет (можно менять)

Пол:
мужской

Раса:
обращённый каинит (обращён в 36 лет)

Статус\профессия\положение:
боец Гвардии Меча и Благоденствия в звании сержанта

Характер:
суровый, но справедливый. Но суровый. Суров настолько, что младшие по званию предпочитают не заикаться при Смите вслух даже о его справедливости. Педантичен, требователен к другим почти так же, как к себе самому, но не из-за склонности к тирании, а от полного здравомыслия рассуждения: для людей их призвания строгая дисциплина, отсутствие расхлябанности, нещадная  муштра тела и духа повышает  не только успешность выполнения поставленных задач, но и элементарное выживание.  Дух братства впитал очень крепко, так что при всей внешней жёсткости чувствует ответственность за находящихся в подчинении гвардейцев, "слуга царю, отец солдатам" - самая краткая, но точная характеристика Смита. Безнадёжно паршивых овец способен отсеивать собственной рукой безо всяких раздумий - во многом  исходя из тех же соображений. Из тех, кто  не задумывается ни перед тем как дать в зубы, ни после, ибо всегда уверен в том что делает.
Братству предан, но довольно своеобразно, его мир - это в первую очередь боевые отряды клана, из которых и была сформирована гвардия. Подобно многим старым заматеревшим воякам,  Смит считает  себя частью боевых сил, не смешивая их в собственном восприятии с политическим ядром организации и воспринимая как что-то неотъемлемое, но достаточно самостоятельное, как армия при государстве.
Постулаты клана чтит, но относится к ним трезво, без слепого фанатизма, оставляя за собой право на собственное негласное мнение относительно приверженности всяческим мистицизмам, предсказаниям и  ритуалам.

Внешний вид:
рост ближе к высокому, чем к среднему (178см), короткие русые волосы, грубо скроенное лицо, крупный прямой нос, серые глаза. Телосложение внушительное, массивные плечи и шея, убедительные кулаки, небольшое количество возрастной жировой прослойки может внушить беспечным мысли о неповоротливости, но заблуждение быстро лечится зрелищем того, насколько стремительным способно  быть тренированное тело сержанта. 
Выглядит на возраст, в котором был обращён: около сорока лет.

Краткая история:
Адриан Клиффорд Смит не является урождённым каинитом и до определённого момента  не подозревал о существовании Братства и кровопотребляющих соотечественниках. Образно выражаясь, Смита можно было назвать сыном Ост-Индской компании и жестоко изнасилованной Индии, в итоге сдавшейся и подарившей одному из офицеров  английской армии вопящий комок плоти и мужского пола. Сын солдата и внук солдата, Адриан рос на бивуаках, впитывая совсем не магический дух жаркой страны и отношений, построенных на субординации, попутно получая образование от подвернувшихся частных преподавателей. Худо-бедно, но счёту, письму и прочим первостепенным премудростям образования Смит выучился по большей части именно там, на жарких ладонях  Индии. Но себя-человека потерял уже после свидания с владычицей-Англией,  под пересушенным небом Афганистана, когда  преданно вытаскивая с поля боя израненного командира действительно спас ему жизнь, но... очень неожиданным и откровенно пугающим способом. Однако, каинит повёл себя как истый джентльмен и оставил Смиту жизнь, подарив в придачу  почти бессмертие и инструкцию по его правильному использованию.
С тех пор утекло много воды. Смит успел вернуться в Англию, обзавестись семьёй, пережить жену, расстаться с которой пришлось гораздо раньше, чем смерть навсегда успокоила бедную "овдовевшую" женщину. Объяснить любимой и очень  богобоязненной супруге, отчего старость обходит его стороной, Смит так и не решился, украдкой наблюдая за тем, как растут двое нажитых детей и поддерживая семью периодическими посылками от некоего "дальнего родственника". Но настал день, когда вдова утешилась на груди нового главы семьи.
И тогда Адриан Смит женился второй раз. Новая  избранница была очень  снисходительна к странностям своих суженых и никогда не задавала праздных вопросов. Строго говоря, армия Бладборна, тогда ещё ведущая существование негласное, под грифом строгой секретности, сама выбирала себе поклонников, и качества матёрого и благоразумного солдата, тоже длительное время  находившегося под ненавязчивым, но пристальным наблюдением, были оценены по достоинству.

Цели в игре:
попытаться уберечь  остатки гвардейцев от ликанов и фанатиков вроде покойного Наставника и незабвенного братца Мартина, попытаться найти путь, альтернативный просто открытой агрессивной конфронтации, самоубийственной в условиях текущего неравенства  сил

Отношения с вашим персонажем:
командир и авторитет, собрат по выживанию

День пронёсся, как подтаявший снег с крыши:  где-то осторожно, ползком, с оглядкой, перебираясь от неровности к трещине и подолгу задумываясь над каждым дюймом,  где-то - с шумом и свистом, снося не успевших вспорхнуть кошек, а то и самую черепицу крыши. И вот на город начинают опускаться ранние зимние сумерки. Пока никто  не решается сделать вид, что всё приходит в норму, что всё почти как прежде, в не лучшие дни города, но всё-таки - почти,  и можно брать лестницу и идти зажигать уличные фонари для тех, кто не привык блуждать во мраке. Но всё-таки в мутной  волне паники, накрывшей столицу, появляются первые просветы.
Урегулированы, и даже без кровавых жертвоприношений, отношения новой городской власти со Скотлэнд Ярдом. Весть об этом успела добраться даже до отдалённой станции метро, где укрылись от Гостей  посетители вокзала Сент Панкрас и жители окружающих кварталов. Форму  Джорджа Бриско и остальных полисменов, охранявших покой спасшихся, дополнила небольшая, но броская деталь, красная повязка, идентичная тем что украшают рукава дружинников Фронта. И вот констебли  отправляются по первому патрульному маршруту перекроенного мира, оставляя актрису  Александру Торн приглядывать за малолетними обитателями убежища и ждать вестей о своём родном театре.
Наведён относительный порядок  в сети подземных станций и прочих относительно безопасных укрытиях. По крайней мере, в некоторых из них, туда, куда успели добраться дружины Красный Повязок.  Решается и вопрос о смерти и милосердии в Британском музее, подвергшемся попытке ограбления и превратившемся в ловушку для неосмотрительных налётчиков. Как всегда, всё портят учёные мужи. Да-да, те самые, которые наблюдали с крыши за Гостями и попали в лапы загнанных на крышу преступников, пообещавших поскидывать вниз всё лишнее при попытки нарушить их уединение. Бойл Арлингтон*, командорро подоспевшей дружины, и Керн Стоун не , но владелец чайного дома Ши Сунлинь уверен, что проблему можно разрешить без кровопролития. И оборотница Алеса Фостер, добрая девушка, не успевшая огрубеть в горниле вечных междоусобиц,  наверняка разделяет его точку зрения. Что ж, удачи им всем.
А кто-то умудрился вспомнить за общей кровавой круговертью даже о прекрасном. Пускай этот кто-то и всего лишь бывший налётчик, не терявший времени даром  во время первого переворота и избавивший особняки знатных ликанов не только от хозяев, но и от многих фамильных ценностей.  А теперь, когда господин случай навсегда вписал имя Шона Найкида в списки публично казнённых жертв прогресса, решивший вкусить легальной жизни и понять, чего же такого хорошего находит в ней подавляющее большинство земляков. По зрелом размышлении Шон, то есть, ныне - Николас Ретт, пришёл к выводу что в таких нервных условиях вкушать лучше в ногу с новыми властями и веяниями, и отправился искать своё место поближе к Лиге.
Сумел ли подготовиться к реваншу  Бладборн, или хотя бы убедить себя в том, что более-менее готов встретиться лицом к лицу с бойцами Лиги во втором матче; так или иначе, гонца от Зверя Бронкса он уже дождался. Джо Джикел, имевшая на Тауэрском Холме у расстрельного столба короткий, но невыносимо убедительный разговор с Бронксом, отправляется в развалины замка  вражеского клана с письмом от самого лидера Фронта. Теперь сержанту Смиту* предстоит подумать над перспективами, вписанными в строки и между строками полученного ультиматума,  и выбрать  ответный ход. И дай бог, чтобы истина о нелёгкой судьбе гонцов с дурными новостями оказалась лишь старым мифом. Впрочем, на случай острого приступа дурного настроения кнутов у Джо припрятан в рукаве козырь: капитан Блэкхорн, оставшийся в руках Зверя и как залог хорошего поведения своих Братьев в том числе.
Что ж, будем надеяться, что подземные блуждания Валенсии и Роланда, отправленных Смитом в компании ещё одного гвардейца проверять состояние подземных катакомб замка, не обернутся страшным, познавательным, но бессмысленным походом. И вести о том, что подземный путь из замка всё ещё открыт, сыграют в этой истории свою положительную роль. Как и странный бродяга, некогда сбежавший из лабораторий бладборнского Профессора и встреченный блуждающими по подземельям троицей.
И всё же, возможно, для очередного раунда Красным Повязкам  стоило выбрать совсем  другую команду, не менее  горячо жаждущую выровнять счёт. Подобрав на поле первой  разгромной встречи с Гостем то, до чего дотянулись руки и уничтожив то, что унести с собой  их уже не хватило, вожак банды кнутов, Мартин Флейк,  затесался   в Лондон, разведывая обстановку в городе и попутно сея посильные разрушения. Пока фатальные разрушения претерпели лишь пара встречных ликанов, а сам волк в гражданской шкуре оказывается в больнце Милосердия и  зоне доброжелательного внимания  двух молодых врачей-интернов,  Эвана Куинси и Юстаса Куинси. Ирония, но братья являются ни кем иным, как старыми знакомыми Кайдна Бронкса, по привычке считая его чуть ли не своим дядей. Поистине, обе стороны подобны запертым сундукам с весьма интересными друг для друга секретами. Вопрос лишь в том, кто первый кого раскусит и как распорядится полученной информацией.

Бертрам Альваро Контрерас написал(ла):

Лондон раздирал хаос. Гости и Революция, Красные Повязки и разодранные остатки Братства - все смешалось в едином горниле, превращая столицу Англии в настоящий Ад. Дотлевал Лонгшорр, щетинился Тауэр и храбрился Замок Бладборн. Среди всего этого безобразия в простеньком кэбе ехал Бертрам, откинувшись и пытаясь дремать, несмотря на не самую ровную дорогу. Нужно было отдохнуть, потому что после нужно сделать много и очень много.. А начать стоило с Собачьего Острова, конечно.
Сон был нервным и дерганным, как и поездка. Черное небо через дрянное окно рабочего общежития. Ненавистный ошейник, который жег шею и ненависть, ненависть, ненависть, обжигающая изнутри все мысли. Он выберется из этой клетки. Нет, это слишком слабо. Он утопит этих тварей в крови, восдаст им с троицей за то, что они отняли у него такую мирную, тихую жизнь. Кому он мешал? Кому мешало его семейство? Разве он кого-то убил, ограбил, предал, чтобы быть так жестко выброшенным в эту дыру. Разве он над кем-то издевался, чтобы на него  теперь смотрели с таким презрением. Ликан, второй сорт, способный только к грязному труду - вот что уготовило ему общество. Что ж, в эту игру можно играть вдвоем. Если кто-то считает, что он лучше только по причине рождения, то почему бы не принять это правило. Только немного поменять слагаемые. Это все бред про единство и равенство - Бертрам в него не верил со времен завода. Но он неизменно с ними соглашался при начальстве, он постоянно говорил о необходимости равенства. А ещё о необходимости исправить заблудшие души во славу идеи, конечно. И что так не исправляет, как труд? Зачем убивать зарвавшихся каинитов, если можно им наглядно показать, куда они загоняли ликантропов. А если они усвоят урок, то на свет божий появится настоящий новый гражданин общества, отказавшийся от своих пагубных для всех идей. Если же исправить его может только могила, то почему это существо должно уйти на тот свет не отдав обществу, которое оно так искалечило, свой долг? Память Бертрама, находясь в сонной дреме, воспроизводила все эти доводы, с которых и начался нынешний Собачий Остров.
...И, конечно, все это была лицемерная игра.  Контрерас не верил ни в какое исправление. В его сне Гость перешагивал через хирургический стол, над которым склонились несколько врачей, что буквально потрошили ненавистного вампира во славу науки. Гость сделал  шаг в сторону, огромная махина развернулась  и  пламя обожгло картинку, сжигая стол, врачей и жертву, обжигая самого Бертрама и он, вздрогнув, очутился в каком-то застенке. Холод и тоска давили со всех стен, но Бертрам вдруг понял, что это - тюрьма, а он -надсмотрщик. Открыв ключом решетку, он вышел в коридор, оглядывая  старое здание и чувствуя невероятное наслаждение от осознания, что все это - его детище. В своем сне Бертрам уже был на Собачьем острове.
Вдруг какая-то тень мелькнула за спиной, острые когти впились в его плечо, заставляя упасть на пол, а затем тварь, что освободилась, впилась в шею ликану.. и тот, резко дернувшись, проснулся.
-Мистер Контрерас, мы приехали. - раздался голос извозчика.
-Да.. действительно... Сон и впрямь вышел отвратительный- словно бы и не отдыхал, а бегал все это время. Ликан поморщился, и помассировал переносицу. Надо собраться. Ну и дурь-то, а.
Неизвестно у кого Бертрам отобрал одежду, но он явно не без удовольствия сменил рабочую форму на абсолютно черный костюм. Нет, выряжаться во все дорогое Бертрам не стал, а выбрал просто самые обычные черные цилиндр, сюртук и брюки и пальто. Только жилет слабо отдавал глухим серым цветом. Но фоне этого Красная Повязка буквально горела на рукаве, а вся фигура высокого Браво, его холодный взгляд и приказной тон, создавали какое-то гнетущее впечатление. Ничего хорошего от такого начальника ожидать нельзя.
Ликан вышел из кеба, оглядывая охрану и удовлетворенно кивнув
Доброй ночи, господа. Кто среди вас отвечает за переоборудование? - голос Бертрама, несмотря на командные нотки звучал на удивление дружелюбно, практически ласково, но от этого гнетущее впечатление только усиливалось. Совершенно не понятно было, доволен он сейчас или нет и как отреагирует на изменения, что так активно делали ликаны.

Имя персонажа:
Эндрю Маллингем

Возраст:
от 30 и далее

Пол:
мужской

Раса:
человек (обсуждается, возможен выбор и другой под-расы, хотя человек всё-таки желательнее)

Статус\профессия\положение:
сотрудник медицинского блока  исправительно-трудового  лагеря "Собачий остров" (специализация - на усмотрение, хотя наиболее актуальна была бы специализация на психиатрии или хирургии с поверхностными психиатрическими навыками)

Характер:
спокойный, наблюдательный,  способен с хладнокровием  истинного естествоиспытателя наблюдать ход довольно неприятных, даже жестоких экспериментов. При это садистская жилка в натуре отсутствует,  по возможности старается избегать причинять подопытным излишние страдания. Вполне интеллигентный и приятный в общении человек.

Внешний вид:
на усмотрение игрока.

Краткая история:
история мистера Эндрю Маллингема не несёт в себе ничего исключительного или драматического. способного привлечь внимание писателя-детективщика  или постановщика душещипательных пьес. Сын медика и внук медика, мистер Маллингем пошёл проторенной дорожкой (благо, семейные доходы позволяли спокойно ступать стопа в стопу) и получив все необходимые начальные познания у частных преподавателей, поступил на медицинский факультет в Королевский колледж Лондона.
Впрочем, одну деталь биографии всё-таки стоит упомянуть не как исключительную, но всё же достойную внимания. Однажды, ещё будучи студентом, Эндрю подвергся неудачному нападению странного существа с глазами, зубами и повадками, выдававшими во вполне человекообразном  в остальном создании хищного зверя. На счастье мистера Маллингема, поблизости оказался полицейский патруль, и вспугнутое исчезло так же быстро, как появилось, не доведя дело до конца.  Конечно, в то время, не ведая о необычных согражданах и будучи человеком склонным к просвещённому скепсису, Эндрю отказался поверить в демонические сущности и списал жутковатые черты "налётчика" на игру освещения и собственное воображение. Однако, в разум молодого медика закрались размышления о всех аспектах  законов Менделя и возможности неких странных физиологических отклонений, случайно закрепляющихся у части  живых организмов, возможно, даже человеческих. Получив доступ к практике, Маллингем начал фанатично выискивать и исследовать любые странные случаи, будь то необычные проявления болезней  или наличие рудиментов у пациентов, не замечая, что за ним самим установилось стойкое и не очень благосклонное наблюдение. К счастью, существование ликанов и каинитов стало достоянием широкой общественности прежде, чем любопытный врач успел вторгнуться на территорию тайн на глубину,  недопустимую с точки зрения  посвящённых церковников или самих "нелюдей".
И вот тут мистер Маллингем, уже известный и уважаемый в определённых кругах врач и исследователь,   отдался изучению  необычных свойств физиологии ликанов и каинитов с головой. И когда посреди всех перипетий Эндрю получил официальное предложение принять профессиональное участие в эксперименте с новым типом исправительно-трудовых учреждений, то охотно его принял.

Цели в игре:
выполнять свои прямые  обязанности: спасать жизни, превращать их в тихий кошмар или благожелательный ад. В общем, следить за здравствованием и трудоспособностью заключённых и персонала, заниматься  исследованиями на территории "Собачьего острова".

Имя персонажа:
Эрнест Монтегрю (можно менять)

Возраст:
на усмотрение

Пол:
мужской

Раса:
ликан

Статус\профессия\положение:
заключённый исправительно-трудового  лагеря "Собачий остров"

Характер:
жёсткий, резкий;  не лишён рассудительности и благоразумия в достаточных пропорциях для того чтобы быть живым по сей день, но недостаточных, чтобы не загреметь в ад для каинитов, воспитывавшихся в ненависти к ликанам. Толстокож и нечувствителен к мелочам, но глубокие обиды запоминает надолго и при случае мстит тоже от души. Подлянке предпочтёт  физическую расправу, но при нужде не побрезгует и первым. 

Внешний вид:
на усмотрение игрока

Краткая история:
как так вышло, что убеждённый повстанец, прошедший войну с режимом Братства от первого дня Кровавого июля до падения Вестминстера под отголоски отгремевшего кровавого Рождества, попал в персональный ад для тех, с кем боролся? И совсем не с вилами, а полноправным (опс, простите -  "полнобесправным") обитателем свежеоборудованных  кругов, обречённым вкалывать на благо общества и искупать вин перед ним наравне со своими вчерашними ненавистными врагами? О, есть много способов и факторов. Дурная голова, не менее дурной нрав, не то место и не те лица, с которыми можно было бы и поосторожнее. Грубое, а главное, публичное переусердствование там, где более разумными и старшими наложено вето - тоже верный метод загреметь под фанфары в не самую густую из субстанций. Факт остаётся фактом: для Эрнеста вопрос выживания с некоторых пор приобрёл крайне острый и неприятно многогранный смысл. Пожалуй, даже худший чем для тех, кто отныне его окружал.

Цели в игре:
столь же интересная, насколько и непростая линия с широчайшими альтернативами развития. Тот, кто становится чужим среди своих, не обязательно становится своим среди чужаков. Стать волком  посреди собачьей живодёрни или псом  посреди загнанной в флажки стаи, суметь выжить, может быть, даже выбиться  обратно, на свободу, за стены с колючей поволокой,  или сгинуть окончательно душой и телом? Вопросы, на которые невозможно ответить заранее.

В понедельник в Лондон пришла относительная тишина. Даже на набережной, на пепелище  выжженной скверны  Лонгшора,  вокруг притихшего Гостя, приговорённого высокой заинтересованной общественностью на научное обследование и вскрытие, повисло деловитое, деятельное, но - затишье. Не последнюю роль в воцарении относительного мира и покоя сыграло самоудаление из города основных источников возмущения спокойствия. Нет, не Гостей, хотя последних в занимающиеся сутки одолела понедельничнвая   вялость, не прошедшая мимо внимания самых зорких из наблюдателей, и вскоре информация дойдёт до светлых голов  друзей Ши Сунлиня. Речь в данном случае идёт в первую очередь всё-таки  о других личностях. Таких, как главарь  остатков Лонгшорской банды, Фоу, на пару с экс-капитаном не существующей более Гвардии Осборном Блэкхорном внезапно заразившихся азартом охоты на очень крупную дичь. Хотя, кажется, городу не избежать нового визита. Или о "диких" кнутах экс-сержанта Мартина Флейка, отколовшихся от Бладборна и теперь подобно стае бродячих и злых псов третирующих пригороды столицы, втягивая в сомнительные, зачастую летальные аттракционы  встречных и поперечных.  Вылазка в старый лондонский порт и новая волна совершенно естественного человеческого желания покинуть бедствующий  город завершились классически: перестрелкой и одними похоронами на крутом берегу  Темзы. Впрочем, бог и бедная китайская девушка Гоу Баожэй свидетели,  единственными это дело точно не закончится.
Однако, эпицентром войны и смерти в эти часы стал  сам замок Бладборн, первый и последний оплот разбитой Гвардии Братства, атакованный отрядами Красных Повязок.  И пусть командующий операцией, Бертрам Контрерас "Браво", руководствуется совершенно иными целями, более далекоидущими, чем просто  тотальное всеуничтожение. И в рядах штурмующих уже орудуют самоопределившиеся санитары в лицах оборотницы Алесы Фостер и каинита Керна. Война есть война, эта победа и этот проигрыш будет стоить жизни многим - смерть, гуляющая с косой среди Повязок и защитников замка, между людьми Контрераса и сержанта Смита*, вокруг Питера Сноу, его старого друга Дарэйша и Роланда Флейка, непредвзята, как слепой щенок. Ответное письмо из Бладборна, адресованное Кайдену Зверю и снова так и не доставленное вовремя констеблем Джорджем Бриско, ничего не решало изначально.
А город... город проснулся в относительной тишине и потихоньку втягивается, приспосабливается к новым ритмам  под новой властью. Даже над Королевским  театром пробивается призрачный луч надежды. Пускай рожей он неказист, подозрительно смахивает на  вчерашнего налётчика Шона Найкида, и писать херувимов с него молодой художник Папиллон Леду точно не взялся бы. Всё-таки в Друри Лейн сегодня ставят комедию, а не трагедии. Вдохновляющие перемены  в столичном репертуаре.

Новый виток сюжета. Продолжение следует!

Рождество 1901 года Лондону запомнится надолго. Несколько дней коллапса, заморозившего жизнь столицы, пожары и смерть в южных боро, хаос и анархия в северных кварталах - кто кого бьёт? Кто нынче заступник и освободитель? И, Боже, храни уже кого-нибудь, коль уж королева мертва, а новую так и не посадили на трон! С 26 по 28 декабря, когда город погряз в новой революции и общей катастрофе, практически остановившей  жизнь города, изрядно обезлюдевшего во время повального бегства перепуганных обывателей и власть предержащих, чующих близкую расплату. Когда южный берег Темзы, колыбель спонтанного бунта, остался отрезанным от Большого Лондона, и в опалённой банке остались определять новый кодекс справедливости и порядка местные банды, изолированные ячейки Красных Повязок и шайки недобитых "кнутов". Когда замерли заводы, закрылись или наоборот, распахнули двери и окна перед мародёрами и просто пытающимися выжить людьми лавки и магазины, брошенные хозяевами. Когда деньги превратились в то, чем они, в общем-то,  и являются  на самом деле - кусочки бумаги и металла. Когда с  первых листков очнувшейся  "прессы" и  алых повязок, окольцевавших рукава полуорганизованных отрядов, марширующих по улицам столицы,  глазам лондонцев явилась новая власть, именовавшая себя  Единой Лигой - вчерашние повстанцы, спешно объединённые в единую организацию личностями достаточно сведущими и жёсткими, чтобы придать разношёрстной  вольнице подобие структурного порядка. Нет, вслух о социалистических пристрастиях нового самонаречённого отца города и Британии не заявлялось - упаси боже! Хотя, конфискация "материальных излишеств" в пользу восстановления города,  у аристократии, не сделавшей ноги из Лондона, красноречиво молчала сама за себя. У тех, кто успел благополучно слинять до начала самых бурных, просто не спрашивали. И становилось  ясно, что прежним Лондон уже никогда не станет.  Хотя древние улицы, хранящие под драконовой чешуёй мостовых целые пласты прошлого, неупокоенного и не желающего обретать покой, как зачарованные лабиринты из старых легенд, будут вечно стремиться к исходной форме, сочиться, как кровью, насквозь пропитавшими их историями.   

До сего дня загадка не раскрыта. Научные общества Лондона, да и всего мира, оправляющегося от неожиданного хлопка по затылку с благословенных небес, будут долго ломать головы и дорогостоящие приборы, докапываясь до причины, внезапно погнавшей Гостей прочь из городов. А затем... и убившей их. Огромные машины, памятники самим себе, так и стоят на побережье Англии, Франции - технологические возможности начала 20-го века впечатляют, но бронированная поверхность корпусов огромных треног, навсегда замерших, грустно покосившись и обвиснув металлическими щупальцами, земным грызунам научного  гранита пока не по зубам. А город... город медленно приходит в себя, подстраиваясь к новому ритму жизни и потихоньку набирая ход на новых, ещё не устоявшихся, не обкатанных  и изрядно потряхивающих рельсах истории.

Тильда Феннингтон написал(ла):

Тильда взгляда доктора Куинси не заметила – как раз в этот момент девушка лихорадочно искала в кармане пропуск. Она вечно забывала, куда засунула этот злосчастный квадратик картона. Вот и сейчас искомое обнаружилось между страниц записной книжки, хотя Тильда была уверена, что пропуск лежал в другом кармане.
Уф, слава Богу. Не хватало еще сегодня пропуск потерять, ко всему прочему – промелькнуло в голове Тильды. Но перспектива потерять пропуск блекла перед перспективой столкнуться нос к носу с новым начальством.
Тильда и старого начальства-то робела, предпочитая действовать согласно широко известной заповеди – от начальства подальше, к кухне поближе.
А тут еще новое начальство - герой революции, так сказать, личность легендарная. Это тебе не торговец с рынка в Чиппендейле, сделавший выгодное вложение капитала в развитие науки, тут все серьезно. 
И только пока проходили стандартные процедуры, полагающиеся при входе-выходе в спецблок, Тильда позволила себе украдкой бросить взгляд на нового доктора. Лиззи Гамельтон, «Мисс-хочу-все-знать», уже успела кое-что разведать и в раздевалке медсестер щедро делилась подробностями со всеми желающими.
Собственно, подробностей было негусто, и та часть, которую успела услышать Тильда, касалась главным образом прежнего места работы доктора в городской больнице.
Ему будет здесь тяжело, здесь все по другому. Да и то, что он влез сегодня впереди наших старожилов, ему еще припомнят - подумалось Тильде, и на пару минут она от всей души посочувствовала новому доктору.
Но дальше ей было уже не до сочувствия всем докторам вместе взятым – началась сортировка, и следовало быстро записывать краткие указания доктора Маллингема, причем зачастую доктор не снисходил даже до слов, делая характерные жесты. В некоторых вопросах помощница понимала его без слов, и доктор находил это чрезвычайно удобным.
Тильда действовала быстро и уверенно, и лишь один раз сбилась – когда ее взгляд на миг встретился с затуманенным болью взглядом одного из будущих жителей корпуса.
Застыв на миг, Тилли едва не прослушала указания доктора Маллингема, и ей пришлось переспросить, вызвав тем самым краткую вспышку тщательно скрываемого неудовольствия. Надо полагать, что гроза или разразиться позже, или ее может пронести мимо, и она выплеснется на санитаров-неумех, или не вовремя подвернувшегося под руку ординатора.
Когда сортировка подошла к концу и доктор Маллингем направился решать бюрократические проблемы, Тильда, убедившись, что доктору в данный момент его помощница не нужна, поспешила проконтролировать, как выполняются его распоряжения и наполняются комнаты. Она вручила Лиззи, заступившей на смену, листок с предварительными диагнозами, по которому следовало заполнить карточки, и, надев поверх форменного платья халат, направилась в операционную – сегодня была ее очередь ассистировать.
Так что к тому моменту, когда доктор Куинси войдет в операционную, Тильда будет уже у столика с инструментами, ожидая распоряжений.
Первый пациент, надежно закрепленный ремнями на операционном столом под яркой лампой, ждет своей участи.

В Лондон приходит весна!
В Лондоне новые времена
В Лондоне новые квесты
Лондон верит в старых бойцов и ждёт новых героев!

Имя персонажа: Брайан Абрахам Честертон
Возраст: от 30
Пол: мужской
Раса: человек или ликан
Статус\профессия\положение: сотрудник патрульно-постового или детективного отдела Уголовных расследований Столичной полиции центрального полицейского участка Саутварка, следователь в звании детектив-сержанта или инспектор  (на выбор)
Характер: выраженный сангво-флегматик. Флегматик возобладает в личности  господина Честертона  львиную долю времени, что совсем не удивительно, ибо в первую очередь сей возмужалый мистер принадлежит работе, работе и ещё раз работе. Скрупулёзно обходить территорию служебного маршрута, осматривать место преступления,  отчёты свидетелей, патологоанатомов, родственников потерпевшего или задержанных - это и участь и призвание, которым господин Честертон посвящает большую часть своих холостяцких суток, неравномерно разбавляя их курением трубки, хождением по корпусам Скотлэнд Ярда и разъездами. Очень внимателен в мелочах и нюансах, и не важно, о чём идёт речь - об одежде или поведении вон того джентльмена с тростью у дверей парикмахерской, "железный логик", не хватает звёзд с неба и не поражает свет чудесами прозорливости, но несомненно знает и уверенно выполняет свою работу. В скупо же отмеренное свободное  время досуга...  с удовольствием встряхивается и превращается во вполне обычного живого человека, не чурающегося общения с ближним и посещения Гайд-парка, театров, публичных домов и прочих развлечений своего времени. Но и это не значит, что в выходные Брайан выбрасывает из головы все думы о текущих делах. Брайан Абрахам - полицейский в первую очередь, к своим годам он успел впитать глубоко укоренившуюся неприязнь к нарушениям, нарушителям, тем более - грабителям, убийцам и прочим порождениям, не дающим обычным людям (включая между прочим  и его, Честертона) просто жить, не сталкиваясь ежедневно с избиениями, кровью, слезами и трупами.
Внешний вид: полностью на усмотрение будущего игрока.
Краткая история: давний и опытный сотрудник  Столичной полиции. Честертон  успел стать свидетелем того яростного неприятия и недоверия, что выказывало лондонское общество к полиции и детективам в частности. Наблюдал и сохранил в памяти вехи развития и реорганизации и развития Скотлэнд Ярда, как сменяли друг друга  начальники и суперинтенданты отдела, как  боролись со встречным течением, но всё же принимались и утверждались парламентом нововведения по учёту и делопроизводству. Как ценой неимоверного упорства и преданности делу  после 1871 года в полиции всё-таки была внедрена метода фотографической регистрации  и учёта  преступников. Как в 1888 году, придавленная ужасом перед неизвестным убийцей, прозванным Джеком Потрошителем, общественность всё-таки удосужилась поступиться частью так ревностно отстаиваемых личных свобод и согласиться с необходимостью контроля со стороны Закона. Как начиная с  1893 года работы и исследования знаменитого в своё время Гальтона, явившиеся свету  в книге "Отпечатки пальцев", наконец затронули внимание министерства внутренних дел и дактилоскопия, уже в расследований, наконец получила официальное  признание. Да много чего мог бы порассказать детектив в зимний вечер за трубкой и кружкой грога. Только выпадает ему и его коллегам таких спокойных дней всё меньше и меньше. Особенно, после возвращения на улицы Саутварка.
Цели в игре: спасение многострадального Саутварка от противоборства бобра с ослом в лице Красных Повязок и Лонгшорской банды; попутное  выяснение опытно-экспериментальным путём сакраментального вопроса, кто же из них кто  на самом деле - приветствуется.

Жду и надеюсь найти

Имя персонажа: условно Уэстон Говард Блейк

Возраст: 48 лет

Пол: мужской

Раса: каинит истинный

Статус\профессия\положение: дворянин\авантюрист и рыцарь наживы\путешественник

Характер: Интеллектуал и до кончиков ногтей аристократ. Если пожелает, своей притягательностью Блейк способен очаровать любого, во всяком случае, вызвать сильные эмоции. Имеет выдающиеся психоаналитические способности, а его интуиция практически феноменальна. Многое дала ему природа, остальное - плоды самостоятельного труда. Блейк находит особое удовольствие в том, чтобы убеждать и подчинять людей своей воле, пусть даже это будет минутная блажь без далеко идущих практических целей. Авантюризмом пропитана вся его натура, однако это совсем не означает, что его жизнь хаотична или бессмысленна. Напротив, все, что он делает подчинено строгой логике и здоровому рационализму. В нем странным образом сочетается цинизм и язвительность с неизменной учтивостью и тактом. О Блейке с полным основанием можно сказать, что он сибарит и эпикуреец.
Душевная привязанность и благородство вовсе не чужды его натуре, только расходует он эти качества чрезвычайно осторожно и экономно. 

Внешний вид: Высок, красив и чертовски обаятелен. Кажется, годы над ним не властны, потому что он по-прежнему мускулист и статен. Обладатель отменного вкуса, Блейк всегда одет в костюмы, сшитые лучшими портными.

Краткая история: Род Блейка играл влиятельную роль еще при дворе Елизаветы, которая пожаловала одному из своих фаворитов должность лорда-протектора. Наряду со знатностью, Блейки владели огромными поместьями и несметными богатствами, которые перешли к потомкам, в числе которых были и родители Уэстона.  (Подробности остальной истории судьбы персонажа отставляю на волю фантазии игрока)

Цели в игре: первая любовь не забывается. Блейк разыскивает ту, что когда-то сумела растопить лед его искушенного сердца. Для чего? Возможно,  отомстить Братству, ведь это оно отняло у него любимую. Может быть, встретив вновь, разочароваться и, наконец, излечиться от мучительного чувства. 

Отношения с вашим персонажем: Двадцать лет назад молодой богатый наследник прославленного рода повстречал на улице прелестную цветочницу. Девочка была совсем юна и неопытна и Уэстон стал для Аннабель Дарден во всех смыслах первым мужчиной: опекуном, наставником и любовником. Всему, что она сейчас умеет, ее научил Блейк. Больше года длился их роман покуда на девушку не обратили внимания члены Братства Мафусаила и Уэстону вежливо намекнули, что его связь с Аннабель должна быть прекращена.

Дополнительно: от игрока очень желательна игровая активность и самостоятельность. По всем вопросам, либо в ЛС либо  сюда, в гостевую.