Floret Green, ученица, раса плант ИЩЕТ:
Маркуш Грин, 24 года
(Йохан, «Монстр» и иже с ним)1. Кем вам приходится
Младший из старших братьев; третий ребёнок Гринов.
2. Желаемый характер
И случается так, что каждый год мы на недолгое время становимся ровесниками. Когда я его наконец догоняю, а он ещё только-только собирается перепрыгнуть в следующий год своего взросления. Так и живём. Я говорю, что всегда буду на шаг позади него. А он говорит – «да». А потом добавляет негромко – «хотя на самом деле всё совсем наоборот».
Эпизод 1: 5 лет- Почему ты всегда приходишь ко мне играть? Даже когда устал или болит коленка?
Голубоглазый мальчик молчал, сосредоточено подбирая с пола лепестки, чтобы потом прилепить их на бумагу и сконструировать красивую, полуживую аппликацию.
- Ты что, думаешь, мне тут одной грустно?
- Я думаю, что с тобой интересно, ты не плакса и вкусно пахнешь.
- А ты… - тут же расчувствовалась девочка, ей для этого одного его слова было достаточно. – А ты добрый, у тебя в голове всегда много придумок, и ты крепко держишь за руку. Пускай ты – жуткая плакса, но не уходи подольше, хорошо? Мне тут одной грустно.
- Угу.
- Нет, ну не так.
- Что не так?
- Ты не так держишь ножницы. Дай сюда, покажу как правильно.Эпизод 2: 10 лет- Ты чего рубаху задрала?
- Это рождественская роза. Посмотри, какая красивая!
- Это Морозник.
- Нет, рождественская роза!
- Меня учат, я знаю – это Морозник. На самом деле он из семейства лютиковых. Один из альпийских первоцветов.
- Здорово, да?! Глянь, глянь, какой красивый! Это твой цветок, Маркуша! Я не знаю, как объяснить, но он совсем, как ты! Посмотри, потрогай!
- Надо же…
- Тебе нравится?
- Надо же, какими холодными бывают цветы.Эпизод 3: 15 лет- Знаешь, Маркуша, мне бы хотелось быть, как ты.
- Начинающим великим алхимиком, которого так загоняют, что он научился засыпать, где придется, да спать так осторожно, что даже одежда на нем не мнется?
- Человеком. Мне хотелось бы быть нормальным человеком. Как ты. Не слишком-то я и горжусь тем, что уродилась плантом. Ты слышал, в древности планты, чтобы процветать, обливали себя дерьмом.
- А разве современные нормальные люди поступают иначе?Эпизод 4: 17 лет- Родители наняли для тебя психолога?
- В чём проблема?
- Вот и я тебя об этом хотела спросить, Маркуша. Если тебя что-то тревожит, ты мог бы и мне всё рассказать. Как раньше.
- Как раньше, - нехорошо усмехнулся Маркуш и, не желая продолжать разговор, спешно вышел из комнаты.Эпизод 5: 18 лет- Ты не права, Флорэт. И ты даже представить себе не можешь, как мы все вкладываемся в твоё счастье.
- Вкладываетесь… во что, прости? В счастье, да? В счастье?!
- Потому что самое ценное состояние живого существа – это его спокойствие.
- А любовь?!
- Любовь. Любовь можно подцепить без всякий усилий, точно лишай. А чтобы добиться спокойствия и сохранить его – нужно выстрадаться. Нужно быть всегда начеку.
- Мне?
- Мне.Эпизод 6: 19 лет- Чего ты хотела добиться этим бессмысленным побегом?
- Действительно. Ловко вы узнали, где я.
- Мы знаем практически всё.
- Кроме того, как избавить меня от этой травы и увести семейный бизнес в какую-нибудь другую сторону.
- Вот именно, - ответил Маркуш, лучезарно улыбаясь; глаза его были холодны, как тундра. – Как бы то ни было, пошевеливайся; ты слишком бездарно транжиришь наше время. Советую не забывать о почве под ногами. Если она вдруг начнёт исчезать – в этом будет и твоя собственная вина.Эпизод 7: 20 лет(выжимка из поста)
… И, на удивление, весь концерт Маркуш был очень даже лапочкой. А после – у гардероба самолично помог ей надеть пальто. И долго, внимательно смотрел, как сестра аккуратно накручивает на всю в маргаритках шею длинный свой шарф. Потом вдруг сказал:
- Хочешь, я проткну себе руку крючком вешалки?
- Зачем?
Вопрос был задан не тот, и Маркуш проткнул себе руку. Не сильно, надо сказать; но блестящий лоскуток крови к рукаву потянулся знатный. Флори смотрела. Ей нужно было спросить не «зачем?», а «за что?». Хотя ответ она и так знала: это за то, что она, зараза, живёт сложа руки без потрясений – не видит ни пота, ни крови, которые они тут проливают всей семьёй и ещё сворой наглых бездельников на вонялой фабрике. Пусть посмотрит. Пусть посмо-о-о-трит.
Флорэт посмотрела. А затем подошла к брату и ласково поцеловала его впалую от усталости и извечных нервов щёку:
- Это было круто, Маркуша. Поехали домой.Эпизод 8: 23 года(выжимка из поста)
И даже Маркуш был сегодня крайне любезен.
Помог нацепить на ростки и скрепить «нательник», одновременно похожий на придорожною сетку, удерживающую горы от крошения, и на чулки продажных женщин. Сам, едва касаясь, забрал ей волосы так, чтобы скрыть ими стебельки, проросшие на макушке.
- …Вот такая легенда, - сказал он, закончив.
И Флори фыркнула, оглядывая результат его стараний в зеркале:
- Проклятые розы?
- Совершенно проклятые.
- И мне нужно сделать целую партию таких?
- Не таких, - поправил Маркуш. – А только схожих внешне. Нет. Нам нужны идеальные копии. Один заказчик хочет кого-то паскудным образом разыграть.
- Как будто бы проклятыми розами?
- Как будто бы проклятыми розами. Знаешь, почему люди так делают?
- Потому что люди смешные?
Маркуш тонко усмехнулся и ничего не сказал: похоже, ответ сестры понравился ему больше, чем заготовленный собственный. Вместо этого он оглядел её придирчиво и спустя миг задумчивого молчания произнёс:
- Капюшон придётся надеть. Бутоны видно.
Флори осторожно провела ладонями по голове – по приглаженным, скованным заколками колючим стеблям и бутончикам, проглядывающим сквозь короткие локоны. Обычно её плантовостью хвалились, а не прятали.
- Легенда красивая, заказчик с приветом, но от меня-то что требуется? – спросила она, вызвав на лице брата недовольную гримасу, которой часто сковывается лицо боса после дерзковатого вопроса нерадивого работничка.
- Подышать свежим воздухом, вот что. Ножками своими походить; или ты у нас после третьего шага сломаешься?
Флорэт посмотрела на его отражение в зеркале и напряжённо поджала губы. Маркуш, поймав этот взгляд, осадил себя и продолжил уже конкретно – без колкостей:
- Он выходец из камерного мира. Встретишь, поговоришь. Скажешь, что мы всех иностранцев так в своём городе принимаем. Покажешь море, виноградники, утёс колидонов, вечерний маяк, если успеет стемнеть.
- О-о! Мне позволено гулять с гостем и после захода солнца? - слегка рисуясь, протянула девушка-плант, которой вдруг выпала возможность сделать шаг из своего горшка.
- Разумеется, за вами будут следить. И если он скомпрометирует себя хотя бы одним движением…
- Он же рыцарь, - пожурила Флори братца.
- Рыцарь, - повторил тот с неразгаданным выражением. – Мы знаем, что у него есть одна из тех самых роз. И совершенно не знаем о его, рыцаря, личности. В сети, в прессе и в нашем архиве о нём ни слова. Полагаю, в его краях историю всё ещё пишут пером на бумаге и складывают в летописи единичных образцов.
- Зато никаких папарацци.
- Повернись.
Она повернулась. Маркуш накрыл её плечи летящей тканью, как фокусник цилиндр. Подвязал соединительные ленточки накидки узлом, поднял каплевидный капюшон, закрепил его у сестры на затылке.
- Теперь ты и сама точно из средневековья.
- А без этого никак нельзя обойтись? – подняла глаза Флори. – Вы бы могли доставить его сюда из любой точки света, расспросить о розе, все, что угодно, потребовать, выкупить или…
- Или украсть растение, убить рыцаря, да ещё и меч его забрать в качестве трофея? За кого ты нас принимаешь? Всю информацию о розе и её владельце нужно узнать и прочувствовать – тебе. Потому что именно от тебя зависит цвет, аромат и качество конечного продукта. Чем не хорошо: вы просто мило побеседуете, поболтаете о цветочках. Никакого принуждения и беззакония: и он по-рыцарски прекрасной даме компанию составит, и нам полезно. К тому же, разве не ты мне недавно жаловалась, что тебе из дома совсем ходу не дают?
- Да, но сейчас на мне зреют шестнадцать роз, Маркуша, - с натугой улыбнулась плант в преддверии фазы цветения. – Я бы посмотрела, с каким удовольствием ты шлялся по городу и непринуждённо общался, если бы на тебе росли шипованные цветы.
Маркуш Грин дёрнул головой и ухмыльнулся так, будто они у него и правда где-то росли. И, судя по тому, каким заведённым он был последнее время, Флори даже догадывалась, где.
- Посмотри на меня, - сказал он.
И она посмотрела.
Маркуш оценивающе наклонил голову. Потом удовлетворенно кивнул, как флорист, собравший достойный букет.
- Хорошо. Что-то ещё – будет уже чересчур.
Брат – её собственный брат, самый близкий к ней по возрасту и духу! – смотрел на Флорэт и говорил так, будто вот-вот собирался заворачивать её с головой в упаковку и продавать этому иномирцу за трех тягловых коров, рулон шёлка и бочонок масла. Или как у них там, в их камерном королевстве, работал бартер?
Флори, сжав зубы, улыбнулась и ляпнула, чтобы хоть как-то его пронять:
- О? Значит, на этот раз без планов на вмешательство в гормональную систему?
Они называли это так. Потому что в таком виде все звучит заумно и как будто не так уж и отвратительно. Когда-то она знала брата – заботливого и ревностного; теперь же знала, что он принимает прямое участие в подборе «правильных юношей» для «правильных вмешательств» в эту самую её гормональную систему.
Первую секунду было тихо. Маркуш молчал, Флорэт внимательно следила за его лицом.
- А что, уже вконец одичала? – но на лице его не дрогнул ни мускул. – Парень, вроде, уже не малец, но я запрещаю. Неизвестно на каком уровне была медицина в его краях, и какой дряни он уже успел подцепить. Потерпи. Отцветёшь – найдём тебе…
- Дурак ты, Маркуша, - сказала Флори и быстро вышла из комнаты. На душе от всех этих слов стало только гадливее.3. Предполагаемая внешность
Высокий, выжженный в пепел блондин с льдисто-голубыми глазами.
4. Биографические данные
Здесь есть несколько вариантов и биографических нюансов, которые логичнее будет обсудить лично.
Но вот одна из особенностей – за недолгую жизнь Маркуша из него уже успели сделать искусственного планта (эдакий запасной вариант Гринов). Но самостоятельно формировать растения в теле он не может – приходится сначала проглотить капсулу с адаптированным семенем того или иного цветка. Но и сорняки на нём не растут тоже.5. Дополнительно
«Не уверен – не берись!».
*в рамках проекта озеленения форума*