Пальцы, до этого спокойно сжимавшие ткань, соскользнули на предплечье, мягко сдавливая, а Эдмунд вежливо улыбнулся, и не думая отстраняться от гостя. Его гостя, если подумать. Его дичи, если знать. Того, кого он настойчиво повёл прочь, желая показать, что случается с особо пугливыми и застенчивыми животными, не способными противостоять шарму четы Кавендишей. Стоило бы бежать, но Ноа лишь подтолкнул его к лестнице, жестом указывая наверх.

Such a lonely day
And it's mine
It's a day that I'm glad I survived
System of a Down — Lonely Day

До сих пор не могу поверить что мои недоделки с Вашими работами в одной табличке да-да, я уже давно фанат.

I watch this city burn
These dreams like ashes float away
Your voice I never heard
Only silence
Where were you when our hearts
Were bleeding?
Where were you? It all crashed down
I never thought that you'd deceive me
Where are you now?
Red - Let it burn

Many places I have been
Many sorrows I have seen
But I don't regret
Nor will I forget
All who took the road with me
Billy Boyd — The Last Goodbye

So in the end,
I'll be what I will be
No loyal friend
was ever there for me
Now we say good-bye
We say you didn't try
These tears you cry
Have come too late
Take back the lies
The hurt the blame
And you will weep
when you face the end alone
Emiliana Torrini — Gollums's Song

Hope can drown lost in thunderous sound
Fear can claim what little faith remains
Malukah — Reignite

Ноа заметил её у входа в неприметный мотель, увязший в ярких и аляповатых лампах, заполнивших всё пространство, окрасивших жидкие кроны голубоватым мертвенным светом, очертивших нечёткие силуэты находящихся здесь людей. Среди них, уродливых и безобразных, она казалась идеальной дичью: бледной, с землистым оттенком кожи, с потухшим взглядом и опущенными уголками ярко накрашенных губ. Словно она уже понимала, что её ждёт этой ночью. И Эдмунд сделал шаг вперёд, скрываемый тенью возвышавшихся на противоположной стороне раскидистых деревьев. На ней было надето неприметное чёрное платье до колен с длинными рукавами; дрожащие на холоде пальцы стискивали небольшую сумочку, а высокие каблуки то и дело громко цокали по разбитому асфальту, когда она нервно и резко ходила из стороны в сторону. Кавендиш любил спокойную дичь, но сегодня он забавлялся нервозностью, с которой та, махнув рукой, направилась в сторону города, и не думая уступать место машинам. И Ноа последовал за ней, пока что соблюдая дистанцию. Крадясь.

Неспешно начиная охоту и не думая обращать внимания на окружающие его ходячие декорации, — этим и очаровывал мир людей, где никому не было дела до других. Любой прохожий, проходя мимо, спешил по своим делам, думал о своих проблемах, но даже не реагировал на возможную опасность. Не видел, как Ноа сжал в руке нож, пряча его под лёгкой курткой. Не видел, как ускорил шаг, поворачивая в другом направлении, чтобы срезать путь и встретить дичь как полагается. С распростёртыми объятьями. Со свойственным зверю радушием. С нежностью и любовью, ведь той предстояло ему помочь.

Избавить от напряжения, копившегося прошедшие семь дней, из-за которого Эдмунд изнывал, пытаясь выцарапать из головы остатки видений, мешавших спокойно притворяться человеком.   

There’s nothing to see here,
I don’t wanna be here,
Get me out of here right now
I cannot sit around and wait for you to drive me insane
Pain - Bye die

Костяшки дотронулись до холодной стены, и Кавендиш быстро облизал губы, судорожно выискивая подходящий силуэт. Красивый. Манящий. Хрупкий. Ему была нужна хрупкая, но выносливая дичь, которую он мог бы легко сломать. Переломить тело и волю, чувствуя столь желанную судорогу; и Ноа шумно сглотнул, не видя безликой толпы, окружившей его со всех сторон. Не замечая. Игнорируя. Ведь где-то здесь, за живым заслоном, была она. Столь желанная дичь, влюбившая его в себя своей походкой, своими повадками, плавными линиями плеч и открытой длинной шеей. Она не была идеальной, и Эдмунд это знал, делая шаг назад, чтобы не попасться ей на глаза, ведь ему казалось, словно здесь, на открытом для ярких звёзд пространстве, не было ни единой души. Только он и его неидеальная дичь, которой предстояло стать маленьким произведением современного искусства. Законченным. С переломанной шеей, со снятой кожей; и Кавендиш сделал следующий шаг назад, вжимаясь плечом в стену. Потому что боялся этого. Боялся сделать неверное движение и загубить данный ему уникальный холст.

В его фантазии она сопротивлялась долго и усердно, отбиваясь слабыми руками и до последнего стараясь спасти собственную жизнь, а он смотрел. Наблюдал за тщетными и жалкими попытками медленно уползающего тела, потерявшего свой первозданный вид. Кавендиш сунул руки в карманы и, гордо выпрямившись, словно это могло унять бьющую его дрожь, медленно, но уверенно направился к ней. Чистой. Неосквернённой. Готовой стать грязной и потонуть в собственной крови, в которой она захлёбывалась в его воображении. И лишь тогда, когда у неё закончились бы силы, Ноа завершил бы задуманное, с должным уважением и теплотой забирая её жизнь. Запутывая пальцы в волосах, чтобы запрокинуть её голову и с любовью взглянуть на мёртвенно-бледное лицо, улыбнуться ласково и свободной рукой, уронив уже ненужный нож, провести по щеке, скуле, нежно огладить линию уха и возненавидеть.

Так было всегда. В своих фантазиях Кавендиш чувствовал эйфорию, наяву — выворачивающее наизнанку разочарование. Впрочем, отказаться от этого он не мог, потому что не бывает бывших хищников.

Бывает лишь бывшая дичь, заколоченная в тесном и тёмном гробу, где её уродства уже никто не смог бы рассмотреть. Иногда его жертв находили. Иногда они исчезали бесследно. Иногда Ноа приходил на место преступления. Иногда Ноа хотел унести трофей. Иногда Ноа плошал. 

Эй-эй, пока еще жива…
Эй-эй, пока горит трава…
Эй-эй, огонь тебе к лицу…
Танцуй, ведьма, танцуй!
Мельница — Ведьма

It's just another day
the shame is gone
it's hard to believe
that I've let it go away
Lacuna Coil — Swamped