Мне чудится или мне, действительно, полегчало. Вот правда, такое ощущение, что начало отпускать. То ли это последствия той новости, которую Деб выкинула мне на голову только что, то ли алкоголь самостоятельно начал выветриваться. Вот только мозг все равно как-то слишком медленно работает. Прям вот чувствую, как тупею, честное слово, потому что у меня никак не может уложиться информация о том, что каким-то мистическим образом мы оказались в Турции. Как такое могло произойти? Я ведь должна была помнить сам факт перемещения из Лос-Анджелеса в гребанную Турцию! Почему в голове потрясающая пустота? Нахмурившись, пытаюсь вспомнить хоть что-то, но последняя картинка - это то, как я сажусь в какую-то машину. Ебическая сила искусства, ну не могли же мы на машине добраться сюда! Что за нахер-то такой полный? И что за упырь нас сюда привез? Такое ощущение, что это чья-то шутка. Хреновая такая, надо признаться, шутка, потому что эта гнида могла бы хоть бабло оставить нам, вместо пустых карманов. Подняв глаза на подругу, только морщу нос, - громкое какое слово "отъезд", детка, потому что, если ты, снова, забыла, то мы не можем отсюда выехать, - хмыкнув, жарко шепчу Деборе на ухо, сжимая ее локоть. Мне совершенно не хочется вникать в суть разговора между ней и этим пареньком (симпатичным, кстати), но слух выхватывает их фразы, которые мне все меньше и меньше нравятся. Молча перекатываю жвачку во рту, переводя заинтересованный взгляд с Деб на него и обратно. Зашибись. В семь утра. А как мы дотопали-то до этого отеля и почему, мать его, именно он? Я бы поняла, если мы оказались в Абу-Даби, где миллион друзей, но не в Турции же! А в голову, внезапно, закрадывается крамольная мысль, что слава Богу до России не добрались. Оказались бы в какой-нибудь...как его... Сибири. Вот это было бы совсем жесткачь. И пока я размышляю над превратностями судьбы, Дебора почти выкидывает мою сигарету, - эй! Офигела! - почти шиплю на нее и перегибаюсь через стойку, чтобы вернуть законную палочку здоровья себе обратно, - ее можно продать, если совсем жопа наступит. Она не копейку же стоит, - засунув заветную фигню в карман куртки, тру пальцем переносицу, слушая слова подруги, - у тебя есть знакомые, которые питают слабость от Турции? - неожиданно инетересуюсь, пытаясь самой вспомнить о наличии таких вот индивидов у себя, - надо же понять, кто именно нам устроил внеплановый отпуск, да еще таким вот сучным способом, - узнаю - придушу, гниду такую. Он мне не просто вернет все бабки за номер, так еще и за моральный ущерб. Разорится, тварина, - конечно. Только у меня в телефоне порнушка, потому что ты сама ходячее порно! - язвлю Деборе в ответ, закатывая глаза, - а вот нехер было звонить тому, кто с первого раза не поднял трубу! Дозвонилась до того, что телефон не дышит! - возвращаю ей ее же шпильку, борясь с навязчивым желанием поесть где-нибудь. Нет, этот мудакен, который нас сюда засунул, еще поплатится, однозначно. Дальнейшее общение Уолл и этого сопляка нет смысла слушать и продолжать, поэтому я просто оттаскиваю ее от стойки. Да, план говно. Да, я с трудом представляю себе, как мы его воплотим в жизнь. Да, осознаю, что можем еще и загреметь в полицейский участок, а у нас, мать его, даже нет телефона на звонок своему адвокату! Вот только в голову ничего лучше не идет, к моему же ужасу. Однако, Деб уже метнулась к этому пареньку и задала такой вопрос, после которого я, окажись на его месте, вызвала бы дурку с ментами. Удивленно приподняв брови, смотрю на подругу, поражаясь такой прыти. Откуда только у нее эта мысль-то возникла? - мы не помним, с какого этажа? - шепчу себе поднос, с трудом справляясь с приступом ржача. Судя по всему, это самое "немного не в состоянии" было слишком "немногим", раз мы забыли свой же этаж. Прикрыв глаза, делаю глубокий вдох, проглатывая сдавленный смешок, а Уолл тем временем продолжала жечь, задав очередной вопрос, услышав который мне даже пришлось отвернуться, потому что сил сдерживать смех не было, - как у тебя жалобно получилось, Деб, - не выдержав, широко улыбаюсь ей, посмеиваясь, - ты представляешь, что про нас скажут? О, я прям вижу заголовки газет: Уолл и Родригес прибыли в отель Турции, находясь в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения. На утро они поразили всех работников отеля признанием, что после принятого количества горячительного у них отказала память. Как тебе? - я веду в воздухе рукой, повторяя название, которое уже, реально, вижу перед глазами, - или скажут, что мы с тобой разорились. Где деньги-то наши? Не могли же мы просрать за ночь столько бабла, - вот этот вопрос меня волнует куда больше, нежели что-то другое, - и моя тачка тоже где? - почти шепотом, даже боюсь себе представить, куда могла ее засунуть, учитывая тот факт, что свое бренное тело закинула в этот отель, благодаря какому-то упырю, - ага, а прикинь, тут таких много? Может, он тоже зависал с нами? - фыркаю на слова Деб и застываю посреди коридора, - а как ты себе представляешь это? Тук-тук-тук, простите, это не Вы бухали всю ночь сегодня? - сузив глаза, надуваю шарик жвачки, понимая, что план, на самом деле, говнище полное, - ладно. Давай ты с одного конца, а я с другого, - с тяжелым вздохом, натягиваю шапку поглубже на глаза, чтобы совсем не позориться, и тащусь к самому дальнему номеру. Что-то мне ссыкотно стучаться, но вариантов же нет....
...Первые десять номеров не дали ничего, кроме удивленных и подозрительных взглядов, вкупе с угрозами не глумиться. Нет, если так дальше пойдет, то этот мужичок может съехать из номера, пока мы его ищем. И пока я думаю о том, что нам делать, дверь очередного номера открывается. Странно, я думала, тут все замуровываются, оберегая свое имущество. Тихо войдя в номер, прислушиваюсь, - нет никого? - высунувшись за дверь, нахожу глазами подругу, почти отпрыгнувшую от двери в другой части коридора и свищу ей, - иди сюда! По-моему, это наш клиент, - войдя в номер, тяну ее за собой в комнату и киваю на мужика, спящего на диване. Я понятия не имею, он это или нет, - ну, он? Ты не помнишь? - шепчу подруге, боясь разбудить несчастного, когда взгляд падает на пиджак, лежащий на полу, - слушай... Он ведь не будет против, если мы одолжим у него пару сотен? - покусывая губу, перевожу взгляд на Деб и киваю ей в сторону пиджака, - он все равно не вспомнит, куда просрал бабки, а нам они нужнее... Сколько стоит билет, не знаешь? - присев на корточки, осторожно выуживаю из внутреннего кармана портмоне и открываю его, - да твою же мать... у него всего три сотни! - подняв на Деб глаза, с трудом сдерживаю матный ряд, - как может быть, чтобы у человека, которые живет в этом номере всего три сотни наличкой? Или это Турецкий прикол такой? - пальцы натыкаются на карточку, и я шиплю сквозь зубы, - это полный писец... - засунув портмоне обратно, оглядываю номер, - может, у него бабки раскиданы по остальным вещам? - Господи, Деб мы не просто в жопе... И уже даже не в анальном. Это прямая кишка, мать его!

несколько недель назад, США
Их история началась почти что сама собой, словно бы в милом, нелепом, женском кино. Собственно, почти что с кино эта история была и связана: старинный друг Шэннона предложил ему поучаствовать в съемках социальной рекламы, для фонда ООН, одного из тех, что выступали против домашнего насилия и тирании. Все, что требовалось от Шэннона - это проникновенно промурчать текст, глядя в объектив кинокамеры. Всего пара фраз о том, что ежегодно от домашних побоев в мире умирают, страдают, калечатся миллионы слабых, неповинных и невероятно хрупких женщин. Одну из таких в этом же ролике должна была сыграть восходящая звезда Голливуда, его новая любимица, крохотная англичанка со смешным именем Кира. Он увидел ее на площадке, в декорациях, на кухне умело выстроенной постановщиками квартиры, тихого, уютного семейного гнездышка. Шэннон просто ждал своей очереди, репетиции. Кажется их даде и не представили толком друг другу. Вот он вышагивает по хрусткому стеклу в кухне, перешагивая, упавшую на пол после хорошего хука слева, девушку. Она до жути похожа на какую-то поломанную куклу: угловатые обнаженные плечи, бретельки простой белой майки смотрятся на костяшках ключиц жутко, напоминают бинты, путы, Шэннон старается сохранять хладнокровие и ледяное, показное безразличие. Еще шаг и он становится рядом со статистом, игравшем роль обидчика юной Киры, парень и сам напоминает всем своим видом какую-то куклу, бездушного и бесполого манекена, он слишком мил и красив и выглядит совсем не так, как может выглядеть тот, кто способен ударить женщину. Шэннон замечает то, что это видит и Тони, стоявший по ту сторону декорации, у аккуратного монитора, наблюдая за экспозицией. Лето набирает побольше воздуха в легкие, это дается не так уж легко при его-то пристрастии к сигаретам, и проговаривает свой текст, глядя точно в объектив камеры, заглядывая сквозь монитор куда-то в самую глубь Тони, все еще стоявшего у экрана и тех, кто был позади него. Звучит режиссерское "стоп" и звучат жидкие аплодисменты. "Это никуда не годно", говорит Энтони морща лоб и рассматривая своих актеров. Кира, отряхиваясь от бутафорского стекла смущенно отводит взгляд, лопочет что-то о том, что в при записи, кадре сделает все лучше, но Энтони все еще хмурится, сыпля направо и налево оскорблениями. Он совершенно не представляет как ему снимать "этого пидарса" в роли тирана и ему совсем плевать на то, что пацан чей-то там кузен или деверь. Итогом всего это стала двухчасовая репетиция бутафорского боя между Кирой Найтли и Шэнноном Лето, именно ему выпала честь сыграть безымянного тирана. Просто потому что он выглядит "точь в точь как подонок", сомнительный комплимент, но Шэннону нравится.

"Я дома!"- она снимает с себя хулиганскую кожанку, бросает ее куда-то в угол, на небольшой пуф и проходит дальше, на секунду останавливаясь в коридоре у аккуратного трюмо. Девушка с опаской глядит на трещину в зеркале, словно вспомнив что-то она боязливо ежится, но коротко и глубоко вздохнув идет дальше, в кухню. "Прости, нас задержали на работе...", неуверенно оправдывается она подходя ближе к мужчине, что стоит за кухонным столом и пьет кофе. Девушка неловко, как-то нелепо обнимает его, ластится, но он одергивает ее, разрывает эту хрупкую связь. Он зол, внутри него клокочут гром и молнии: какого черта она шляется где-то?! Наверняка надставляет ему рога с каким-то хмырем с работы! Сука! Он отходит от нее и с грохотом ставит свою чашку на стол, так, что кофе разливается по его гладкой поверхности. Он с недовольством, брезгливо смотрит на нее и закуривает. Ей не нравится все это, она ненавидит его таким. Девушка хватается за тряпичное полотенце и протягивает его в сторону мужчины, прося убрать за собой. Он не двигается с места, курит выдыхая дым в ее лицо. Она снова просит его убраться, настойчиво размахивая перед ним льяной тряпицей, но он непреклонен. Не выдержав она в сердцах швыряет проклятую ткань в его лицо, за что тут же получает удар по щеке. Не удержавшись на ногах она падает на пол, задевая вазу с цветами, стоявшую на столе. Слышится звон стекла и плеск воды, она пытается встать, но он не дает ей и шанса осыпая пинками, вколачивая ее в дубовые дверцы буфета. "Каждый год шесть миллионов женщин подвергаются избиению своими мужьями и приятелями, а четыре тысячи умирают вследствие избиения.", гласит безликая надпись. Белые буквы проступающие на смазанном фоне, где еще можно угадать силуэты: она лежит съежившись на полу кухни и он бьет снова и снова.

О, черт! Прости! -испуганно выкрикивает Шэннон, вторя вскрику перепуганной девушки, лежавшей сейчас у его ног. Это был их "ндцатый" дубль и задумавшись, а может заигравшись?.. Шэннон ощутимо, сильно бьет ее под дых. Она задыхается, от испуга, от боли, пытается продохнуть корчась на полу, но не может. Господи, прости! Я не хотел! Дьявол! - Лето в миг оказывается рядом с ней, на полу, кроша сахарной стекло, теперь эта гадость липнет к его коленям, рукам. Не обращая внимания на это он подхватывает ее на руки, она такая легкая! Эй, дыши... -помогает ей устроиться удобнее в его руках, смотрит в перепуганные карие глаза, успокаивающе гладит по щеке, мягко касаясь пальцами бледной кожи. Давай же, вдохни, девочка. Просто вдохни, ничего не бойся и вдохни, Кира... -требует он, прекрасно понимая как ей сейчас страшно, видя это и замечая панику в ее глазах. Она послушно выдыхает, еще и еще и начинает справляться с собой, он улыбается и с облегчением выдыхает и сам. Придя в себя, уже после окончания съемок она требует с него ужина в качестве компенсации, а он, конечно же соглашается, обещая выполнить все что ей будет угодно, лишь бы искупать свою вину.

Париж, несколько недель спустя.
Напомни...что мы тут делаем.-устало требует Джаред, устраиваясь в одном из кресел в светлом салоне огромного джипа. Рядом с ним садятся Мэрилин и Соня - их переводчицы, истинные француженки: легкие, воздушные и кокетливые. Они о чем-то щебечут на своем французском, пока Шэннон расстегивает манжеты рубашки и закатывает их на четверть.
Ненавижу дресс-коды. - Лето забавно ерзает в кресле, да уж, это тебе не удобные джинсы или спортивки. Сейчас на нем зауженные брюки, самые настоящие, сшитые именитым итальянским дизайнерским дуэтом, к ним он надел белоснежную рубашку, которую предпочел расстегнуть на пару пуговиц у горла (а теперь еще и закатать рукава), поверх нее накинут щегольской жилет, такой же черный как и брюки. Яркими деталями его сегодняшнего одеяния являются красный широкий шейный платок, повязаный на шею точно как у бравых ковбоев из вестернов, что он смотрел в детстве, с десяток браслетов и фенечек на обоих запястьях и красные замшевые мокасины, обутые им на босу ногу. Не уверен, что я гожусь на роль гостя показа Chanel...-говорит он оглядывая себя и смеясь, подмигивая Соне и заодно Мэрилин. Тебя пригласили на Неделю Моды, в том числе на показ чертовой Chanel, куда мы едем, чтобы ты мило улыбался, пожимая руки и вереща что-то о том, что совсем ничего не смыслишь в моде и оказался тут "проходя мимо", а я буду дегустировать коньяк и заедать его лягушками, пытаясь отыскать Найтли и ее бойфренда. Его зовут ДжеремИ. - Шэннон намерено каверкает имя молодого человека Киры, смеша этим француженок. Заткнись...-предостерегающе говорит брюнет, обжигая брата ледяным взглядом. Он  точно знает то, что хочет сказать Младший, он уже слышит его упрек, его шпильку в своей голове, читает эти слова на дне его веселых, бесоватых глаз. Это не ревность. Я просто не люблю, когда трогают моё.

***
Он действительно не любил, когда кто-то трогал его вещи, мог обидеться на брата (правда всего на несколько минут) за то, что тот взял без спросу его машину, футболку, инструменты. Он ненавидел, когда кто-то трогал, касался, хотел его женщин, тех, кого он сделал своими, пусть ненадолго, не навсегда, но они должны были принадлежать только ему одному! Именно поэтому он так болезненно, и, да - ревниво - воспринял очередной контракт маленькой англичанки. Быть лицом аромата Chanel - мечта любой модели, актрисы, девчонки, ставшая явью и работой для его девушки. Он считал ее таковой с их третьего свидания. Да, у них были свидания, самые на стоящие, путь даже и тайные. Первым стал тот самый ужин, которым Шэннон пытался извиниться за свое поведение на площадке, после плотного ужина в китайской забегаловке возле студии, был кофе в ближайшем Старбаксе - их свидание номер два, а после него, гуляя по ночному Лос-Анджелесу, угощая Найтли пончиками в сахарной глазури, он отвел ее на набережную и пляж, где прошло их третье свидание. Она была на сто процентов его: живая, юная, какая-то по истине волшебная, непонятная и беспредельно милая (особенно, когда смущалась под его острым, тяжелым взглядом), была не такой как все, кто окружал его в этот момент. В ней не было этой фальши, икушенности, которой он уже успел пресытиться. Они не были парой, никто и не узнал бы о том, что их что-то связывает, если бы не Джаред, заставший парочку на "горячем" в студии звукозаписи. Они не любили говорить "мы", ненавидели эти дурацкие клише и штампы и с удовольствием смеялись над ними, когда им удавалось встречаться. Она не требовала от него ничего сверх того, что он давал ей, а он был доволен ее поведением ... ровно до того самого дня, когда узнал о новой пиар-компании французского дома моды. Скрываться из-за условий какой-то бумажки, теперь ее кокетство с этим напыщенным идиотом, чьи изображения в брендовых трусах украшали все глянцевые журналы этой проклятой солнечной системы Шэннон не хотел, но был вынужден. Он деланно спокойно читал последние сплетни о служебном романе бесподобной Киры Найтли и несравненного ДжеремИ Пусена в таблоидах, расспрашивал ее о нем в своих смс, шутил и копил в себе ненависть к этому козлу и уроду, к агентам Киры и французским портным. Когда Джареда пригласили на Неделю Высокой Моды в Париже, Шэнн радовался так, как не радовался в детстве, обнаруживая что-то под рождественской елки (обычно там его ожидали самодельные подарки, которые Констанс сама мастерила для своих сыновей, не имея возможности купить им что-то в детских магазинах). Уговорив брата устроить им "парижские каникулы" Шэнн ликовал, однако, радоваться ему пришлось недолго.

***
"Французы..."-подумал Шэннон занимая свое место за неправдоподобно огромным столом, накрытым белоснежной скатертью, служившем подиумом для сегодняшнего показа мод. "Чего только они не придумают."-он не без любопытства оглядывался по сторонам: гости показа сидели в огромной гостиной, или в саду, в какой-то огромной гостиной, которая была сделана из сада, все вокруг напоминало что-то очень знакомое с самого детства, вот только Лето не мог вспомнить что именно. От мыслей его отвлекала точеная фигурка Киры, упакованная в изумрудный шелк платья, подчеркивающего ее упругое тело.
Темой показа стала "Алиса" Кэрролла. -прошептала ему на ухо Соня или Мэрилин, он не обратил внимания. Просто сыграл, выдав заинтересованно-удивленное "воооу", слишком американское, зная что заставит этим кокетливо рассмеяться свою спутницу. -Красиво, да? -он замечает краем глаза рыжую копну волос, зеленые глаза, веснушки: Соня, сейчас ему досталась именно она. Что ж, Шэннону это только на руку, Мэрилин смотрится не так интересно. Он отвлекается (точнее делает вид, что отвлекается) от разглядывания скатерти на том краю стола-подиума, будто бы он и вовсе не смотрел на Найтли, словно бы не видел ладони, наманикюренных пальцев Джереми на бедре Киры.
Безумно. -с улыбкой говорит он Соне, заправляя кудряшку, выбившуюся из прически девушки за аккуратное девичье ушко. Она покраснела и теперь кончики ее ушей забавно горели румянцем, Шэнн улыбнулся. Ты тоже подходишь в тему показа. Напоминаешь Шляпника! - он касается пальцем обнаженной шеи рыжей, будто поправляя воротник ее рубашки, а она еще больше краснея продолжает рассказывать ему о предстоящем показе. Он ощущает на себе колкий, холодный взгляд и точно знает кому он принадлежит и это радует его безумно, возбуждает и будоражит. Попросив Соню почитать ему на французском, почти не соврав сказав, что ему до одури нравится этот язык, Шэннон полез в карман брюк. Выудив оттуда свой телефон он быстро и ловко набрал смс и отправил его адресату, а получив уведомление о прочтении, да и сам увидев доказательство этого самого уведомления по ту сторону подиума Лето широко улыбнулся.

"Безумно нравится твое платье. Как и твоему Джереми. Разница в том, что я не мечтаю его надеть "

look
Jennifer Lawrence – The Hanging Tree
И кто сказал, что актрисы_актеры не любят сами посидеть с поп-корном и посмотреть какой-нибудь классный фильмец. Great! Have fun and relax. Скажу даже больше : актеры смотрят фильмы и черпают новые идеи_навыки от тех, кто играет на экране. Это как одно из разновидностей теоретических занятий. Зрители приходят в кино, чтобы хорошо провести свободное время в компании друзей или же второй половины, а actors_actresses напряжены каждую секунду, обращают внимание на мимику, жесты, свет, сцены, монтаж, звук. "Голодные игры" - отличный "поучительный фильм". Тем более фильмы по типу "Гостьи", "Дивергента" очень близки к моей тематике. Хотя уже не для кого ни секрет, что мне нравится авторское кино, я всё равно слежу за новинками в мировом кино. В добавок, интересно посмотреть на Дженнифер Лоуренс. После тех фотографий из icloud, я перекрыла ко всем своим устройствам доступ, кроме планшета. Опасно. Я не хочу такого скандала и взрыва интереса  у общественности непонятно из-за чего. Я так думаю, что у каждой девушки есть пару голеньких фоток на девайсе. Оказываются они там по разным причинам : кто-то любительница полюбоваться на свое худое, стройное тело; кто-то таким образом заводит искру своего любовника, а кому-то просто нечем заняться. Вот еще один парадокс - когда ты снимаешься в постельной сцене, никто не встает и не тычет пальцем со словами : " у нее сиськи", а как только подобные фото_кадры просачиваются в интернет, люди ведут себя хуже зверей. Перед тем как выйти, я сфоткала себя и отправила в inst. Люблю выкладывать свои фотографии. Я не из тех, кто тщательно выбирает, а какую же выставить на всеобщее обозрение. Меня можно найти курящей, пьющей, полуголой, с косыми глазами, размазанным макияжем. Да, Господи!  Как будто это что-то плохое. И как сказала я в одном из интервью - глупо, что нужно выглядеть определенным образом, чтобы тебя считали красивой. Да, возможно, многие думают, что я неопрятная, вечно взъерошенная, да и стиль мой явно не женственный. Люблю я толстовки, джинсы и кеды. И вообще, я выросла в семье, где подавляющее большинство было мужского пола. Мои братья и приемные братья... С ними я не щеголяла в роскошных платьях, а лазала по деревьям с разодранными коленками. Но на премьеру "Голодных игр: Сойка-пересмешница. Часть I" я надела красное платье в пол. Причем выбирала его сама, у меня нет даже стилистов. Да и на кой черт они мне нужны? Раз мне так нравятся толстовки, я сама выберу ту, которая понравится. Из-за этого переполоха с платьем я опаздывала, но совсем на немного. Минут семь, не больше. На кануне мне выслали приглашение, мол, приглашаем, бла бла бла, вас ожидают, ряд первый, место восьмое. У меня даже мысли не было, что кто-то может занять это место. Я [ как это бывало со мной, и не раз] поспешно вышла из лимузина, поулыбалась, настоялась у входа в кинотеатр и разделавшись с формальной стороной, вбежала внутрь здания. Времени, действительно, было в обрез. С математикой у меня всегда было o'key, и уж до восьми я считать умею, так почему на моем месте сидит дама лет сорока восьми, высокой упитанности [ а еще выше у нее было чсд, оно явно зашкаливало] - Sorry, but this is my seat. - с улыбкой протянула я, пытаясь быть как можно более доброжелательней. Да и вообще, эта дама еще не портила мой настрой, ведь я думала, что она кивнет мне в ответ, скажет что что-то перепутала и уйдет, но подобного не произошло. Она скорчила недовольную гримасу и разинула свой гигантский рот. У меня не было времени на споры, я, пока еще не вскипев от ярости, пыталась очередной раз объяснить что к чему. Краем глаза увидела что справа от меня так же, как и я стоит девушка и спорит с подругой упитанной дамы. Видимо, они против нас. Это смешно и в тоже время не очень. Первый ряд, Боже. Сейчас свет погаснет, на сцену рядом с экраном поднимется режиссер. Вспышки камер, свет и журналисты, а я все никак не могу найти своему заду удобное местечко. What a fuck?!

так, я ищу хд

вставьте сюда ваш пост, чтобы гости могли оценить ваш уровень и стиль

Определенно, как день начнешь - так его и проведешь, и завтрак - самое главное в этом. А сегодняшний завтрак - лучший за последние два года. Не потому, что это выходной день или я встал с нужной ноги, нет, просто сегодня мое персональное солнце постучалось в мой трейлер и принесло мне кофе собственного приготовления, а потом решилась проблема, что нарастала между нами очень давно. Просто решилась и все, лопнула и перестала существовать, заменилась в наших умах радостью и спокойствием, которое несомненно будет на руку в день съемок рождественских эпизодов, когда надо улыбаться и быть счастливым. Как Колферу, оказывается, идет костюм! Он кажется старше и притягательнее. И почему я раньше этого не замечал? Потому что не приглядывался, не интересовался и игнорировал свои ощущения, которые возникали каждый раз, когда Крис оказывался рядом или попадал в мои объятия, или нам приходилось играть такую простую и легкую любовь Курта и Блейна. Но теперь в этом нет совершенно никакой необходимости. Теперь мне даже играть ничего не надо – я действительно души в нем не чаю и обожаю больше всех на свете. И он это знает, и он это разделяет. Хотя я еще и не знаю, насколько легко сложатся наши отношения, каким будет взаимопонимание, но мне кажется, у нас все получится. Просто нужно подождать и осмыслить то, что произошло. Конечно же, я хочу с ним встречаться и мы будем парой рано или поздно, но сейчас к этому никто не готов, в том числе мы. Зато мы готовы друг другу улыбаться, втайне зная, что это улыбка не прописанная в сценарии, а именно наша с ним, наша маленькая сладкая тайна, что будоражит кровь и заставляет щеки покрываться румянцем. Не будем никому говорить, но используем это состояние облегчения на пользу, к тому же, оно нам совсем не помешает – третий сезон для клейна полон счастья и улыбок, а кроме того, в этот день, когда мы расставили все точки над «и», снималась сцена рождественского шоу Арти, в черно-белом цвете и стиле шестидесятых. Уже, наверное, нет смысла добавлять, что как Курта, так и самого Криса воодушевляли такие съемки под старину. Что-то есть такое в эпохе шестидесятых, какая-то надежда на светлое будущее, пусть и оправдавшее потом надежд, но все же это было десятилетие особой культуры, освобождения от старых канонов стеснения. Не провел ли часом Крис параллель между этим и нашими отношениями и не увидел ли сходство? Когда влюблен и получаешь порцию нежности, начинаешь видеть намек на свою любовь буквально во всем, даже в том, что так просто и обыденно для нас обоих - в диалогах клейна, с которых, собственно, все и началось когда-то.
- Приготовились! - Звучит команда режиссера и я занимаю свое место у импровизированного окна, оправляя пиджак и глядя на искусственный снег. И, конечно же, куда без песни, это ведь праздник пения!
- Мы в эфире! И... начали! - Раздается команда режиссера Арти и начинает играть музыка. Какое же Рождество без старых-добрых известных всем песен? Хотя я и не о Jingle Bells говорю.
- Oh the weather outside is frightful
But the fire is so delightful
Since we've no place to go
Let it snow, let it snow, let it snow...
Мне выпала чудесная возможность исполнить Фрэнка Синатру. Эта песня даже не столько о празднике, сколько о том, что не важно, что происходит вокруг, если рядом с тобой - любимый человек, и что с ним каждый день праздник, даже если идет снег. Вот здесь, кажется, уже я начинаю находить всяческие намеки на себя и Криса, ибо не перестаю думать о том, что произошло, даже уже в кадре и вроде бы сосредоточившись на работе.

It's like you're a drug It's like you're a demon I can't face down It's like I'm stuck It's like I'm running from you all the time

Вы когда-нибудь по-настоящему чувствовали? Не привязанность, не симпатию, не влечение... Нечто очень другое? Очень отличное от всех этих банальных описаний чувств? Я маленькая серая мышь, неуклюжая, абсолютно неинтересная. Вы даже не обратите внимания что я только что сидела рядом с Вами в кино/кафе/метро. Я - никто. И знаете что, мне всегда было комфортно. У меня был свой мир. Уютный, теплый. Родной.
Он пришел внезапно. Поставил все с ног на голову, встряхнул все мое серое, обычное, непримечательное существование. Сейчас наверное все подумали что моя маленькая вселенная заиграла радугой? Нет.
Моя вселенная обрела целых пятьдесят оттенков серого. Как объяснить всем что я действительно счастлива? Каждый, кто последнее время встречается на моем пути считает должным спросить ты в порядке_ты бледна/худа, у тебя проблемы?
Нет. У меня нет ни одной проблемы. Я просто люблю, если это чувство действительно так называется, самого невозможного человека с самым темным прошлым. Того самого Темного Мастера. Во мне столько невысказанного, что кажется я вот-вот разорвусь на части, лопну, испарюсь, исчезну. Пропаду в Его Величии.
Но он - это всё что у меня есть. Я улыбаюсь, я смеюсь. Я боюсь. прежде чем отдавать всё ради любви, подумайте, что останется у вас, когда эта любовь уйдет.
Я уходила. Со слезами на глазах, с болью в сердце, я закрывала за собой дверь и шагала в пустоту. Туда, где нет Его. И это были самые ужасные три дня в моей жизни. Столько мыслей в моей, слишком_много. Они бьются о череп, просятся на волю, перебивают друг друга, скачут, пытаются доказать мне, что вот они - важные, они - правильные. Я скучала. Мир снова черно-белый, без каких-либо оттенков. Я не ем, узнал бы Он - убил на месте. Пересохшие губы трогает слабая улыбка. Он всегда такой строгий. Доминант.
Договор лежит в верхнем ящике стола, уже давно никому не нужный. Ведь мой мужчина пообещал что эти отношения регламентироваться какими-то бумажками не будут. Есть мы, и есть в данный момент. Другого не дано. И хотела бы я радоваться, что нет никаких условностей, нет никаких помех... Увы. Они будут всегда.
Его бывшая - Элена. Высокая статная блондинка, самоуверенная до жути, и так же считающая что я совсем ему не подхожу. Я видела её взгляд. Считает, что я игрушка, и в его жизни будет только она. Говорить об этом ему? Он злится. На себя, на неё. На меня. Я такая глупая.
Ревнивая. Уверяет что он только мой, что вовсе не важно что мы разные.
Лейла - сумасшедшая бывшая, с которой я столкнулась на улице; преследующая его, или меня, вооруженная и опасная, и внешне так схожая со мной, только еще более бледная, более худая. Если я еще жива, и чувствую, то она - Тень, пустая и безликая. Опустошенная. Я не хочу стать такой же. Мне страшно.

Я_не_подхожу_тебе_Кристиан.
И мне больно. Я не могу смотреть на твое покрытое шрамами тело, слезы застилают мои глаза, я хочу, страстно желаю помочь тебе справится с этим, но не знаю как. И ты не раскрываешься. Покрытое мраком прошлое не отпускает тебя, и поэтому я не могу прикасаться к тебе так, как хочу этого я.
Вижу страх в твоих глазах, когда забывшись протягиваю руку к груди; тут же одергиваю себя. Нельзя. Словно табличка загорается: опасная территория, немедленно покиньте зону огня.
Я устала. Сколько можно объяснять, что я готова на всё, под поезд лечь, под пули встать, в горящий дом, на падающий мост, остановить планету, на всё. Ради него я готова убить. И умереть. А он, глупый, совсем этогоне понимает. Я шепчу ему люблю, но вместо взаимности вижу ужас в глазах и непонимание. Немой вопрос: как? Как можно любить такого?
Какого, Господи? Идеального, неповторимого, страстного? Заботливого, умного, сильного? Невероятно упрямого, властного..опасного? Мне плевать. Я пройду километры по раскаленному песку_углям/по битому стеклу, я пройду все семь кругов Ада, лишь бы вновь быть с ним. Я готова.
Проблема в другом. Мы не признаемся в этом. Я не признаюсь. Потому что тогда все рухнет. Потому что пока мы только трахаемся всё идет по плану. По Его плану, который он может контролировать. Как только свои чувства признаю не только я,  все канет в лету.
Кстати, мы расстались. Ну, наши якобы официальные отношения не дошли до сего статуса, и я покинула его покои. Ненадолго. Это тот человек, кто не признает поражения. Я не собиралась уходить от него, бросать его.
Мне нужно было мое одиночество. Слишком многое обдумать, слишком многое принять. Унять свою ревность и злость. А он всё равно каждый день появляется и контролирует каждую мою минуту без него. Он знает обо мне всё.
Я закатываю глаза и улыбаюсь. Мне не хватало его. Катастрофически. Три дня без Кристиана Грея - мучения. Мой персональный Ад - жизнь, в которой нет моих 50 оттенков, нет моих любимых глаз.
Я хочу быть с ним, во что бы это мне ни стало.

Сегодня приезжает Итан, и я похоже опаздываю. Взлетаю по лестнице в свою квартиру, и... Мурашки бегут по спине, ладони леденеют, я едва ли не подкрадываюсь приоткрытой двери и толкаю её. Делаю шаг внутрь, и замираю на пороге. Она. Безликая тень. Стоит, направив дуло револьвера мне в грудь. Безумные глаза, пустые, безжизненные, смотрят словно сквозь меня. Дикая. Страх острыми липкими пальцами ощупывает мои внутренности, сжимает все мое нутро. Саба моего мужчины может убить меня прямо сейчас. Я слышу топот, и через секунду в помещение врывается Кристиан и Тейлор. Охранник с ужасом и злостью замирает на пороге, в то время как Он двигается по направлению к ней. Я собираюсь открыть рот, но вижу его взгляд. Мне нужно убираться, но ноги словно приросли к полу.
Её судорожный вздох. Перевожу взгляд и вижу всё. Покорная саба, с благоговейным трепетом смотрит на него и тут же опускает глаза в пол, её потрескавшиеся губы раскрываются. Слишком интимно.
Нет. Хочу бросится к нему, но меня перехватывает Тейлор, тянет за запястье, крик Кристиана откуда-то издалека, я не должна видеть эту картину. Громкий стук - оружие падает на пол и Лейла опускается на колени. Я вижу любимые серые глаза. Вижу, как он меняется. Его лицо, осанка, движения. Его взгляд - холодный, пронизывающий. Доминирующий.
Я вижу всё, и понимаю. Я не для него.
Позволяю себя увести, то, что я сейчас увидела хранилось в самой глубине Его души. Я не должна была видеть этого, никогда. Но поздно, и это привело меня к краху.
На улице меня встречает Итан, напуганный, взъерошенный, засыпает меня вопросами, но я отмахиваюсь, мне просто нужно выпить. И мы идем в бар практически напротив дома. Оттуда я наблюдаю за происходящим. И всё больше осознаю, насколько глупа была моя надежда.
Возвращаюсь я за полночь. Надо полагать, Он мечется по своим апартаментам как зверь в клетке. Открываю дверь, и слышу Его громкий резкий голос. Швыряет трубку куда-то в сторону. Зол как чёрт.

- Кристиан... - выдыхаю тихо, и смотрю в его глаза. Главное - выдержать.

сумасшедший день. просто сумасшедший. кажется, так по лос-анджелесу я не носилась уже несколько лет. по крайней мере, последний год так мне точно было совершенно не до этого. но какой бы занятой я ни была в прошлом, этот день побил все рекорды.
» сначала пришлось в спешке собирать чемодан. важно было ничего не забыть, ведь я не вернусь в эту квартиру ближайший месяц. да и лишнее брать с собой в лондон тоже не хотелось. за час я кое-как упаковала свои вещи. а все потому что кто-то слишком много спит. ну а что я могла поделать? после довольно продолжительной халявы от работы вчерашнее шоу довольно сильно меня утомило. наверное, это странно для матери-одиночки [у которой правда есть немало друзей, готовых помочь], ведь я должна не знать усталости и успевать все и всегда, но... за столько месяцев я отвыкла от шоу-бизнеса во всей его красе.
» потом я с одного края города поехала на другой, чтобы раздобыть маме шоколад, который продается только в лалалэнде, да еще и в одном магазине у черта на рогах, который, увы, не предусматривает заказ по телефону_онлайн и доставку. мама!! неужели он ей так необходим?
» после этого, конечно, жизненно необходимо было опоздать на съемку, из-за чего поцапаться с фотографом, поцапаться с визажистами, поцапаться с вообще каким-то левым человеком, функцию которого я так и не выясняла. в итоге начать фотосессию на полтора часа позже, чем было запланировано, и, как следствие, закончить на полтора часа позже.
» ну а потом не менее важно было застрять в такси на два часа из-за пробок. не зная, как себя развлечь, я даже задремала, о чем в итоге пожалела. потому что выходить из машины, пошатываясь, не понимая, где я и кто я, да еще и забыть заплатить...неприкольно, в общем.

---

захожу в квартиру, бросаю сумки у порога и сразу спешу в душ, чтобы смыть с себя грязь общественного транспорта, скидывая обувь_одежду по пути. в квартире и так бедлам — куртка на полу и платье, небрежно брошенное на чемодан, погоды не сделают. в ванной комнате долго и пристально разглядываю свое отражение; не знаю, что ожидаю там увидеть кроме взъерошенных волосы, почти стершейся с губ помады и порядком осыпавшейся туши. теплая вода точно манна небесная после этого тяжелого и долгого дня. не успеваю полностью расслабиться и смыть с себя сегодняшний день, как слышу вроде бы стук в дверь. выключаю воду, чтобы убедиться в том, что это действительно стук и действительно в дверь. кого еще черт принес? помедлив, включаю воду обратно и решаю забить на этот незапланированный визит от кого-то, я даже не знаю, кого. сами виноваты, звонить же нужно или вообще хоть как-нибудь предупредить, хотя бы смс... // я точно помню, что телефон был кристально чист пару минут назад, когда я зашла в ванную зачем-то вместе с ним. особенно если это тот новый сосед, что уже раз семь приходил за солью, хотя я отдала ему целую пачку, чтобы отвязаться. а я только начала радоваться, что в моем доме уже все ко мне привыкли.
через пару минут слышу собственный рингтон и связываю это с прекратившимся стуком. про себя ругаясь всевозможными словами, очень быстро и суетливо вылезаю из-под таких теплых и приятных струй воды, наскоро обматываюсь полотенцем и несусь в коридор, поливая пол водой. сдерживая крутящиеся в голове выражения, приоткрываю дверь и, слегка высунувшись, вижу там...того, кого я ждала увидеть в самую последнюю очередь.
— джейми? — даже не пытаюсь скрыть удивления. вот это сюрприз. что же ты здесь забыл? интересно. от своего маленького шока даже забываю, в каком я вообще виде, и просто открываю дверь на распашку. лишь когда вижу твой недоуменный взгляд, вспоминаю, и буквально затаскиваю внутрь, спеша как можно скорее закрыть дверь.
— одну минуточку подожди! — оставляю тебя стоять в прихожей и несусь обратно в ванную, едва не упав, поскользнувшись на мокром полу. сама грациозность. из зеркала на меня смотрит лили_панда. а я даже не догадывалась, что все настолько плохо. пиздец. я бы на месте бауэра начала сомневаться в моем психическом здоровье и способности воспитывать ребенка... нервно посмеиваясь, смываю остатки косметики тупо мылом, потому что возиться со всеми этими молочками да маслами времени нет. надеваю халат и, вытирая волосы полотенцем, выхожу, уже похожая на адекватного человека.
а ты все стоишь на пороге как неродной. впрочем...я была не особенно гостеприимна. делаю некое подобие реверанса и, тихонечко смеясь, говорю:
— вы только что стали свидетелем шоу под названием «лили коллинз» — выпрямляюсь и окидываю взглядом коридор. хорошо, что тут довольно темно и плохо видно весь тот беспорядок, что я устроила... я люблю путешествовать, но собираться в дорогу просто ненавижу.
— а ты вообще в курсе, сколько времени? — вроде бы добродушно, а вроде и с наездом [короче говоря, в своей типичной манере] спрашиваю я, опираясь плечом на ближайшую стенку, — надо было предупредить, что ты собираешься заехать...кстати, зачем? — ой, ну вот это было немножко грубо... но я все еще злая и уставшая после всего того, что сегодня произошло. кто-кто, а ты давно должен был привыкнуть.

Как лучше описать моё состояние? Я не мог выбрать между двумя вариантами: «допился до чёртиков» или «напился в дрова». Раз я сам себе устраивал викторины, значит мой мозг работает, не так хорошо, как хотелось, но и это радует. До кондиции не дошел, слава богу. Ещё бы стакан виски и точно полнейший неадекват. Прям знаю свою меру блин. В честь чего я вообще напился-то сегодня? Не помню. Как бы мои извилины не пытались проявлять активность, память всё равно отшибло. Причём напрочь. Не утешительное состояние.
Приоткрываю один глаз, за ним второй и пытаюсь сфокусировать зрение хоть на чём-то, потому, что перед глазами всё буквально плывет, будто я попал в зону турбулентности. Как последний кретин уставился на белый потолок. Но сейчас он кажется настолько интересным что глаз не отвести. Таращился бы на него вечно. Ведь понимаю стоит мне дёрнуться, и моя голова расколоться на тысячи осколков. Но я не могу больше находиться в одном положение, уже чувствую, что тело занемело. Вздыхаю и поворачиваю голову дабы сменить картинку на новую. Перед глазами всё в тумане конечно же, но по крайней мере я понимаю, что нахожусь в каком-то помещении. Капитан Очевидность - всё ещё жив во мне. Потихоньку память начинает возвращаться вместе с головной болью. Превозмогая закон всемирного тяготения, я смог сесть на диване. Смотрю по сторонам. И в эту минуту над моей головой, наверное, лампочка загорелась. Я наконец-то вспомнил где нахожусь.
Всё началось, когда вечером мне позвонил мой хороший друг и пригласил выпить по кружке пива. Естественно я согласился. А почему нет? Я редко встречаюсь со своими друзьями из-за занятости в разных проектах будь это какой-нибудь новый фильм или тв-шоу. Считаю, что любому человеку, который крутиться в шоу-бизнесе нужен НОРМАЛЬНЫЙ отдых, который никак не относиться к нашим кругам. Хотя я знаю многих из моих коллег которые закатывают крутые вечеринки, на них реально стоит пойти чтобы оттянуться как следует. Но сейчас речь о другом…
В бар я приехал примерно часам к девяти. Как и условились мы выпили по кружке пива, потом ещё по одной и ещё. А дальше всё пошло не по плану. К нам присоединились ещё ребята из числа моих хороших знакомых и наше место дислокации резко сменилось на загородный дом одного из них. Предварительно мы закупились всем необходимым в супермаркете. Будучи уже под градусом, я ходил, не боясь, что меня узнают. Райан Гослинг – мастер маскировки. Надеюсь меня на самом деле никто не спалил. Хотя я вроде ничего противозаконного и вопиющего не делал. Просто всё равно мне не хотелось лишней шумихи вокруг моей персоны. Ну так вот… по приезду загород гуляние продолжились уже с более серьёзными напитками. Туда ещё потом какие-то женщины приехали. Но это я уже смутно помню, потому, что вырубился на диване и проспал вплоть до этого момента. А теперь мне так хреново, что проще застрелиться. Ладно, утрирую бывает и хуже. Нет, я – не алкоголик!  Просто пью редко и в хорошей компании особо не следишь за количеством алкоголя, поступающего в твой организм.
Надо было сваливать отсюда. Я встал и тут же пожалел об этом. Меня резко повело в сторону, и я ударился ногой об стеклянный стол. Естественно сработала защитная реакция, которая называется: покрой матом стол, который просто стоял, а ты в него впиндюрился, но при этом именно ОН виноват в твоей травме. На самом деле было действительно больно. Уж не знаю из какого сплава сделаны ножки этого стола, но моя нога теперь точно опухнет. Хорошо, что алкоголь частично притупил боль. Надо было сунуть ногу под холодную воду, чтобы завтра всё было менее скверно. ВОДА. Я только сейчас понял, как сильно хочу пить. Боль ушла на второй план. Слегка прихрамывая и неуверенной походкой, я двинулся в сторону кухни расположение которой, я хорошо запомнил.
Пока шёл прихватил свою куртку и достал телефон. Зарядки оставалось немного. Чёртов андроид, вечно сжирает всё зарядку, прожорливая скотина. Но вызвать машину до отключения телефона я всё же успею. Открываю холодильник, достою бутылку воды и просто присасываюсь к ней словно пиявка. Останавливаюсь только тогда, когда остаётся меньше полбутылки. Теперь можно валить.
Такси приехало где-то через пятнадцать минут. Я не стал ни с кем прощаться. В доме стояла гробовая тишина, а встречать таких же зомбаков как я, чего-то не хотелось. Завтра тогда позвоню узнаю все ли выжали после такой попойки или это уже сегодня будет? Точно, время-то уже утреннее. Хорошо я всё-таки погулял!
Ели забрался в машину сначала не мог открыть дверь потом не мог попасть во внутрь. Мне казалось, что пространство слишком маленькое и я туда не влезу. Алкоголь вредит вашему здоровью господа! Водитель смотрел на меня как на сумасшедшего, но ничего не сказал, а терпеливо ждал пока пассажир наконец посадит свою задницу в машину. Когда мне всё же это удалось я на автомате произнёс адрес Хаф. Мне почему-то ужасно хотелось её увидеть, а уж она-то как «счастлива» будет моему появлению раннем утром на её пороге.
Моё окошко сильно так запотело, когда мы прибыли на место. Я отдал водителю деньги, больше чем требовалось. Добрый я парень всё-таки. На улице было прохладно или это меня знобило? Пофиг! Я постоял немного на улице, подышал свежим воздухом и пошёл в сторону дома Джули напевая себе под нос какую-то попсовую мелодию – это реально полный провал.
Добраться да квартиры моей прекрасной блондинки было почти нереально, но я смог и, по-моему, я орал что-то типа: - «Рапунцель спусти свои волосы!». Меня это изрядно позабавило.
Дойдя до её квартиры, я позвонил в дверь, потом постучал, опять позвонил. Собачий дуэт Хаф поднял настоящий шум. – Мои девочки! – Я настолько привык к этим питомцам моей подруги, что попросту считал их своими. Собаки продолжали лаять, а их хозяйка никак не собиралась открывать дверь. – Хаф, ты чё не дома? - и тут дверь распахнулась – А не… дома! – я облокотился на дверной косяк в такой пафосной позе и с дебильной улыбкой на лице. Собаки выбежали из квартиры и стали радостно приветствовать меня. Почему-то по лицу их хозяйки я не видел такой же радости. - Райан… откуда ты такой… - усмехнувшись я провел рукой по всклоченным волосам и произнёс весьма дебильную фразу, с которой потом же и угарел – Прямиком из рая детка!
Я предложение войти не стал отвечать, а просто ввалился в квартиру. Ноги меня не слушались, да ещё собаки кружилась вокруг них дабы привлечь к себе внимание. Да я чуть не распластался в коридоре как морская звезда, но смог устаканить свой ливер. – Что случилось? – приподнимаю бровь смотря на такое миленькое, но хмурое личико блондинки – А что случилось? – тем временем мой взгляд продолжал путь от её лица и вниз. – Я просто хотел тебя увидеть. Что нельзя? – снова понимаю затуманенный взгляд и улыбаюсь – Классные штанцы кстати! – скидываю с себя обувь, потом пытаюсь повесить куртку, которая то и дела падает, а я её снова поднимаю. Плюнув оставил куртку на полу и по-хозяйски иду на кухню. – Ты мужу что-нибудь приготовила? Я голоден как волк и семеро козлят… - сажусь на стул и наклоняюсь к собакам наконец уделив им внимания, о котором они так просили. – Женщина, принеси мне её пачку сигарет и пепельницу пжласта! – инстинкт самосохранение равен нулю. Она мне точно сейчас устроит, я даже в пьяном состоянии чувствую негативную энергию, которая обволакивает меня, но при этом мне так весело почему-то.

актрисы, старлетки, нимфетки, модели бездельницы и даже студентки йеля, картинно стонали, постель твою мяли их лица и запах ты вспомнишь едва ли [q.]

          улыбаюсь фотографам открыто_естественно, ничего не скрывая / не утаивая. я такая, какая есть, я никогда не буду другой, я не боюсь показаться не_правильной, не боюсь стать для кого-то разочарованием. притворство, ложь, лицемерие, фальшь — всё это не для меня, я не собираюсь играть чужую роль, не собираюсь быть кем-то, кем мне быть не хочется. и плевать, что обо мне скажут_подумают, меня должны любить такой, какая я есть, или не любить вовсе [не сомневайтесь, я переживу]. я всегда говорю то, что считаю нужным говорить — так проще, можно не бояться того, что однажды твои же слова прилетят тебе в спину острым ножом. и даже сейчас, нежась в лучах славы, я остаюсь собой — я действительно люблю всё это, люблю поклонников, которые выкрикивают моё имя, люблю быть в центре внимания, ведь в такие минуты я осознаю — всё, что было сделано, было не напрасно, всё, что было брошено на алтарь во имя карьеры, принесло свои плоды. стоит признаться, именно об этом я и мечтала, именно этого я и хотела. и пускай не было в моей жизни человека, который мог бы согреть меня поздним вечером, который мог бы сказать мне эти пресловутые три слова, мне их ежедневно присылали в твиттере сотни тысяч поклонников. столь же сильно меня, правда, и ненавидели, но это не имело значения. любовь, ненависть — такая тонкая грань. главное — обо мне говорили, ко мне испытывали чувства, никто не мог остаться ко мне равнодушным. именно этого я и добивалась. потому и улыбалась так открыто журналистам, засыпавшим меня вопросами. знаю, завтра они перевернут мои слова с ног на голову, но это — очередной повод привлечь к себе внимание. впрочем, разве я в этом нуждаюсь? поводов найдется множество, мне не стоит даже прилагать никаких усилий. съемки древних, дружба с кастом 'дневников вампира', провокационные фотографии, неизвестно каким образом попавшие в сеть, на которых я обнимаюсь в клубе с каким-то красавчиком — людям есть, о чем поговорить, мне остается лишь улыбаться, позировать и оставлять автографы. ведь об этом я всю жизнь мечтала. я мечтала сиять. я мечтала о том, чтобы обо мне говорили, чтобы меня заметили, чтобы все знали — у меня есть талант [впрочем, в голливуде никто не сомневается — ты получил свою роль через постель; и плевать, начинающая ты актриса или уже состоявшаяся_признанная]. может, порой я и уставала от вспышек фотокамер, уставала от бесконечных сплетен_слухов, от постоянных преследований желтой прессы, желавшей запустить свои грязные руки в моё белье, но тогда я просто исчезала на пару дней. никому не говоря ни слова, выключив все телефоны, исчезала, чтобы побыть наедине с собой. лос-анджелес сводил с ума, в лос-анджелесе рано или поздно становилось душно, нечем дышать, и тогда я бросала всё, чтобы сделать глоток воздуха, чтобы не слететь с катушек. совсем недавно я вернулась из одного такого 'турне в неизвестность' и была полна сил и желания работать, очаровывать и приковывать к себе внимание одним лишь взмахом пушистых ресниц, одним лишь магнетическим взглядом карих глаз.
          — фиби, а правда, что вы неплохо общаетесь с кастами других сериалов канала CW, например, сериала 'сверхъестественное', дженсеном эклзом, джаредом падалеки? — стараюсь сохранить равнодушие, не выдав истинных чувств. о да, мы прекрасно общаемся с кастом сериала 'сверхъестественное'. особенно, с мистером эклзом, который имеет привычку не перезванивать девушкам, когда обещает это сделать. я не питала каких-то глубоких чувств к дженсену и дело было вовсе не в том, что я так жаждала услышать его голос на том конце провода. моя женская гордость была уязвлена. я была уверена — только я имею право не перезвонить после проведенной вместе ночи. я не сомневалась в том, что у нас с дженсеном ничего бы не вышло, но он обязан был позвонить. — мы прекрасно общаемся с другими кастами, у нашего канала очень сплоченная команда, мы нередко собираемся на совместных вечеринках. а дженсен и джаред — прекрасные ребята, с которыми приятно общаться. — по взгляду журналиста я поняла, что он задал этот вопрос не просто так. разумеется, он не мог знать подробностей наших с дженсеном недо_отношений, но, вероятно, он знал о том, что между нами что-то было. по крайней мере, на его имени он сделал определенный акцент. — надеюсь, больше вопросов нет? — я сорвалась в последний момент, когда практически подходила к финишу. слишком резко, слишком остро. он удивленно посмотрел на меня, явно не ожидая подобного отпора. я обязана была сохранять спокойствие, обязана была.. играть. как бы сильно я ни презирала лицемерие, я обязана была сделать вид, что этот вопрос меня никак не задел. я хотела быть самой собой, я искренне этого желала, и порой мне это действительно удавалось, а потому в голливуде я заимела репутацию довольно взрывной особы, но иногда, к сожалению, обстоятельства вынуждали меня притворяться и играть отведенную мне роль. пиар-романы, секреты, которые необходимо было сохранить — ради этого приходилось быть той, которой я не являлась. и теперь я снова не могла быть собой. из-за дженсена эклза! всё из-за этого ублюдка, который пользуется девушками, словно подстилками, за ненадобностью выбрасывая их из своей жизни! понятия не имею, почему меня так задело то, что он сделал. может, он и правда мне понравился, может, в какой-то степени я надеялась, что у нас что-то может получиться, но.. опомнись, фиби, ты же не глупая наивная девчонка, которая ведется на бессмысленные разговоры о любви, серьезных отношениях и прочей мишуре!
          я одарила журналиста очаровательной улыбкой и поспешила скрыться в здании. поздравляю, фиби, ты танцуешь на острие ножа. чуть не провалилась в пропасть, хотя прекрасно знаешь, что не имеешь на это права. я не могла оступиться сейчас, когда меня обожаю и ненавидят, когда мне поклоняются и мечтают выжить из голливуда. я не могла потерять всё, к чему так долго шла. моя гордость и так уязвлена каким-то самовлюбленным эгоистичным засранцем, я не позволю ему испортить еще и всё остальное.

долететь до звезд было бы легко
смотри, там где-то далеко
падала звезда прямо в сердце больно
и та же тишина, в ней слышу голоса
РАЗБУДИ МЕНЯ [q.]
          за последнее время дженсен росс эклз принес мне слишком много неприятностей. сегодняшний день был безнадежно испорчен именно благодаря ему. этот день, несмотря на его печальное начало, мог бы быть спасен, если бы не наглый, самодовольный вид эклза и его уверенность в том, что он поступает правильно, унижая ни в чем неповинную девушку на глазах у собственного сына. браво, эклз, ты заслуживаешь аплодисментов! на самом деле, я искренне презирала себя за то, что продолжала об этом думать. неужели мне действительно нечем было заняться, кроме как зацикливать своё внимание на дженсене? меня мало задели его слова, в конце концов, в долгу я не осталась [признаться, я бы наградила его еще парочкой эпитетов, но не хотелось привлекать излишнего внимания; я и так уже предвкушаю кричащие заголовки в интернет-статьях], скорее, его появление в моей жизни напомнило мне о том, что он так и не позвонил, задев.. хотела бы сказать, задев мои чувства, но нет, задев мою самовлюбленность. вероятно, это должно было стать уроком для меня и научить меня тому, что не всё в этом мире подчиняется мне и моим желаниям, но это лишь разозлило меня, заставив ненавидеть эклза и всё, с ним так или иначе связанное. разве что сын у него оказался милым пареньком, кажется, даже пытался заступиться за меня перед обезумевшим папашей. но, пожалуй, это единственное, что смог эклз — достойно воспитать сына. а может, и здесь нет его заслуги, я ведь мало что знаю о матери парнишки. кажется, эклз был женат на кристин кройк [дважды!], но это всё, что я знала. господи, какого черта я всё еще думаю о нем? только я могла упомянуть в одном предложении и бога, и черта. снова чертыхаюсь, всеми возможными силами пытаясь выбросить из головы случившееся на катке, и в итоге у меня это даже получается. ведь у меня есть тысячи способов раскрасить этот вечер — можно извиниться перед кортни. или перед клэр. или перед еще десятком людей, которых я умудрилась обидеть в только-только наступившем новом году. в этом была вся я, и с этим, кажется, ничего нельзя было поделать. честно говоря, я и не пыталась. все, кто пытались изменить фиби тонкин, терпели поражение, никому не удавалось усмирить мой бурный нрав; даже тем, кого я, казалось, искренне любила. любовь не меняет людей, в этом я не сомневалась. или я просто не любила. хотя, скорее всего, любви просто не существует, увы и ах.
          на этой чудесной ноте я решила все же позвонить клэр и извиниться за то, что ей наговорила. что бы это ни было, она этих слов точно не заслуживала. я не обратила внимание на то, что время было уже позднее, знала — она не спит. вероятнее всего, ждет моего звонка. она знала, что я позвоню. позвоню среди ночи, чтобы извиниться. не буду умолять ее простить меня, не буду обещать того, что этого больше не повториться. потому что этого и не нужно. достаточно лишь одного моего — привет. — и она готова была простить мои эмоциональные взрывы. кажется, она готова была простить мне все. порой мы не разговаривали днями_неделями, обещали навсегда исчезнуть из жизни друг друга, но никогда не находили в себе сил этого сделать. потому что она — моё всё. — ты же знаешь, зачем я звоню? может, пропустим ту часть, где я признаю тот факт, что я отвратительный человек и такая же подруга и сразу перейдем к тому, как ты прощаешь меня за это? потому что я люблю тебя. и я не доживу до завтрашнего утра, если не расскажу тебе о том, что произошло сегодня. — она прервала мой монолог своей фирменной усмешкой. я любила эту усмешку, любила ее саму. кажется, ей в любви я была готова признаваться бесконечно. такой чести не удостаивался ни один из моих парней, надо сказать. — я сегодня была на катке и знаешь кого я там встретила? дженсена — при упоминании его имени я лишь поморщилась. — да-да, того самого. о нет, мы не стали мило болтать, обсуждая то, почему он мне не позвонил. из-за меня его сын повредил ногу, и он угрожал мне тем, что упрячет меня за решетку. впрочем, это тоже было довольно мило, всегда мечтала о том, чтобы кто-нибудь сказал мне эти слова.. — я усмехнулась, услышав комментарий подруги по этому поводу. мы проговорили с ней почти до половины двенадцатого, после чего я все-таки отпустила её спать, хотя не сомневалась в том, что мы можем проболтать еще часа два. и за что только мне, такой неблагодарной и эгоистичной барышне, такие святые друзья?
          дать самой себе ответ на этот вопрос я не успела, так как услышала звонок в дверь. кого могло принести в такое время? оставляю включенным телевизор, уверенная в том, что кто-то просто ошибся дверью, и скоро я смогу вернуться к просмотру очередного бессмысленного фильма, и направляюсь к двери. лучше бы я ее не открывала. лучше бы притворилась спящей. или сделала бы вид, что меня нет дома. на пороге стоял эклз. — ты меня что, преследуешь? — срывается вопрос с моих уст, хотя я вовсе не собиралась его задавать. только спустя пару секунд замечаю в его руках цветы. красивые цветы. интересно, старался, когда выбирал, или схватил первые попавшиеся? — уже побывал у психиатра и хочешь предоставить мне справку о том, что здоров? спасибо, как-нибудь обойдусь. — язык мой — враг мой. и кто меня только учил хорошим манерам? впрочем, он сам виноват, не надо было со мной так общаться на катке. хотя, общением это едва ли назовешь. надеюсь, он не рассчитывал на то, что я впущу его в дом? мои глаза сталкиваются взглядом с его и в них я читаю.. сожаление? он действительно сожалеет? нет, фиби, не покупайся на этот щенячий взгляд, ты же не так глупа, ты знаешь все эти приемы, сама не раз ими пользовалась. — раз уж ты приехал, пусть это не окажется пустой тратой времени.. пожалуй, я заберу цветы. — забираю из рук мужчины каллы и продолжаю. — спасибо и.. даже не знаю, что сказать: 'желаю тебя больше никогда не увидеть' или 'до встречи в следующей жизни'? — мысленно отмечаю, что, возможно, я все же слишком груба с ним, и он этого не заслужил. но я ведь все еще не закрыла перед ним дверь, правильно?

Боль — явление временное. Она может длиться минуту, час, день или год, но в конце концов она утихнет и уступит место чему-нибудь другому. (q)
Судорожно пытаюсь привести мысли в порядок. Кошмар настолько реальный. Успокаиваю себя тем, что это всего лишь кошмар, смотрю на Латца и не понимаю, что в ответ он смотрит на меня.
Возможно это всего лишь сон, точно сон. Келлан смотрит на меня широко улыбается, вот досиделась в палате, что мне теперь снится происходящее во сне, улыбаюсь, что еще остается, говорить я не могу, хочу, но не получается. А что ему сказать, что я счастлива, что он выжил, но это всего лишь сон.
Попросить его вернутся, точно, может это мое подсознание… так стоп – это попахивает паранойей, я скоро проснусь. Незаметно щипаю себя за руку, достаточно больно и опять смотрю по сторонам.  Перевожу взгляд на Латца, который смотрит на меня как-то по другому  что ли, слишком нежно, слишком тепло. Так скорей всего это от недосыпа, точно.
Я не спала нормально уже сутки, а без сна я вообще мало соображаю, и мало похожу на человека. Келлан молчит, взгляд его мрачнеет от вида аппаратуры, а я все еще не в состоянии пошевелится, побежать позвать врача. Я просто смотрю на человека и понимаю, случись с ним что-то не поправимое, я не представляю, что было бы со мной.
Почему эти мысли только сейчас приходят в мою голову, почему сейчас я способно ясно представить то, что не могу без него, хотя все мое естество сопротивляется рьяно, словно не на жизнь, а насмерть.  Мне надоело сражаться, я женщина, в конце концов, я просто слабая женщина. Конечно, я не говорю о том времени, когда женщины не имели прав, но и войнами мы, по сути, не являемся. Мы способны многое пережить, но рано или поздно мы ломаемся.  И тут два пути, либо допустить этот переломный момент, и потерять себя, стать кем-то другим, или же позволить себе вернуться, стать тем, кто ты есть. А сейчас я очень хочу обрести  целостность, стать снова душевно полноценным человеком.
Что же делать, сказать привет, глупо, но молчать, кажется еще глупее, словно, кто-то наверху прочитал мои молитвы и решил сжалиться надо мной, в палату вошел молодой врач, которого я видела вчера. Хоть провалится мне на этом месте, не могу вспомнить его имя.  Мужчина ободряюще мне улыбнулся, я тоже выдавила ответную улыбку.  Все-таки не могу я на любезность отвечать грубостью, а многие только и пользуются этим. Пора становится жестче, пару уроков у Латца взять.
- Мистер Латц, я вижу, вы пришли в себя, нам нужно провести несколько анализов, Вы не будете возражать, если я провожу Вашу невесту на время в комнату ожидания?!
Я уже и забыла о своей маленькой лжи, к которой мне пришлось прибегнуть, для того, чтобы меня пустили в палату к Келлану. Поджимаю губы и краснею, всегда ненавидела эту особенность своего организма,  что не случись, сразу в краску. Перевожу взгляд на Латца, надеясь на то, что он не смотрит, но нет, его взгляд, словно прожигает. И почему я чувствую себя виноватым, нашкодившим ребенком. Черт побери, я могла вообще сюда не приезжать, могла развернуться и поехать домой еще сутки назад, когда приехала в эту чертову больницу. И я уже два раза сказала черт, а вот и третий и хорошо, что про себе.
Надо держать лицо, ничего, я же актриса, маленькая лож, маленький розыгрыш, всего то – Конечно, не  беспокойтесь, я знаю дорогу и уже покидаю вас, - я пулей выскочила из палаты, пока Латц не стал подкалывать меня по поводу женитьбы и чего ни будь еще.

Вовсе не требуется всегда говорить полностью то, что думаешь, это было бы глупостью, но все, что бы ты ни сказал, должно отвечать твоим мыслям; в противном случае это — злостный обман.(q)
Я мерила шагами приемную, да в ней было 35 шагов, моих шагов, ну что же не так уж и мало и это только в длину, до ширины я еще не добралась. Остановившись посреди комнаты, я одернула себе, какие шаги к черту это все, что происходит сейчас в палате, что с Келланом. Мне бы так хотелось остаться  за дверью и подслушать, но моя патологическая честность не позволила мне сделать этого. Мне еще было стыдно за свой недавний обман. Сейчас Латц расскажет все доктору и тот, только усмехнется, посмотрев на меня.  Ну, ничего, это я как-нибудь переживу, потом исчезну отсюда и никто, никогда в этой больнице меня больше не увидит.
Минуты тянулись слишком медленно, в моем собственном мире проходил час, а в реале всего пять минут, чувствовала как мои нервы напряжены, почему меня до сих пор держат в неведенье.  Опустившись на жесткий стул. Я пыталась подумать о чем-то хорошем, пыталась отвлечься от плохих мыслей, которые так и норовили залезть в мою голову. Я хоть и очень увлекающаяся натура, но сейчас я не могла ничем себя отвлечь, я не могла ничего придумать, я не могла заставить думать себя о чем-то другом. Келлан Латц прочно поселился в моих мыслях.
Я услышала открывающуюся дверь и вскочила навстречу молодому врачу, вид у него был удручающий, интересно, он разочарован моей ложь, или думает, если начнет меня выгонять, то я устрою скандал?
- Мне очень жаль, но у Вашего жениха амнезия. Это вполне нормально при такой аварии, так же амнезия может быть вызвана психологически. Он не помнит, последние 6 лет своей жизни. Мы сейчас проводим ряд анализов, но я уверен, что амнезия эта временная, так как головной мозг не пострадал, и в нем нет никаких гематом.  И мне так же очень жаль, но он не помнит, что вы его невеста.
Меня словно ударили в поддых, дышать стало невозможно, я не могла ничего сказать, перед глазами все плыло, а в голове крутилось только одно 6 лет, 6 лет, 6 лет. Это значит, нет, не может быть, я не верю. Меня словно обдало холодом.
Врач заботливо пододвинул мне стул, - мне очень жаль, не волнуйтесь вы так, просто вам надо относится к этому так, словно, ничего не произошло, не рассказывать ему всего, а помогать ему, вспомнить самому.
Что же мне делать, что же делать? Как я могу ему помочь вспомнить то, чего не было, позвонить Диане и попросить лечь к Латцу в постель. Делать нечего, надо идти к своему «жениху», так как врач меня уже чуть ли не со стулом двигал к палате, со словами, что я должна взять себя в руки. 
Кажется, там было еще то, что одному ему не справится с Латцем.  Мне даже смешно стало, да узнаю Келлана. Я толкнула дверь палаты и вошла во внутрь. Неловкость вернулась. Куда я снова вляпалась?
Я смотрела на парня и не могла придумать, что же сказать, с чего начать, как избежать его вопросов и как вообще себя с ним вести?  Приклеившись к двери, я с глазами испуганного котенка рассматривала палату, словно, видела ее в первый раз, а не провела  здесь последние сутки своей жизни.
- Привет, - голос дрожит, да и что я в самом деле, врач сказал вести себя обычно, знал бы он, что мы не разговаривали с 2011 года вообще.  Я подошла ближе к кровати и села возле него не решаясь к нему прикоснуться, - Как ты?

актрисы, старлетки, нимфетки, модели бездельницы и даже студентки йеля, картинно стонали, постель твою мяли их лица и запах ты вспомнишь едва ли [q.]

          улыбаюсь фотографам открыто_естественно, ничего не скрывая / не утаивая. я такая, какая есть, я никогда не буду другой, я не боюсь показаться не_правильной, не боюсь стать для кого-то разочарованием. притворство, ложь, лицемерие, фальшь — всё это не для меня, я не собираюсь играть чужую роль, не собираюсь быть кем-то, кем мне быть не хочется. и плевать, что обо мне скажут_подумают, меня должны любить такой, какая я есть, или не любить вовсе [не сомневайтесь, я переживу]. я всегда говорю то, что считаю нужным говорить — так проще, можно не бояться того, что однажды твои же слова прилетят тебе в спину острым ножом. и даже сейчас, нежась в лучах славы, я остаюсь собой — я действительно люблю всё это, люблю поклонников, которые выкрикивают моё имя, люблю быть в центре внимания, ведь в такие минуты я осознаю — всё, что было сделано, было не напрасно, всё, что было брошено на алтарь во имя карьеры, принесло свои плоды. стоит признаться, именно об этом я и мечтала, именно этого я и хотела. и пускай не было в моей жизни человека, который мог бы согреть меня поздним вечером, который мог бы сказать мне эти пресловутые три слова, мне их ежедневно присылали в твиттере сотни тысяч поклонников. столь же сильно меня, правда, и ненавидели, но это не имело значения. любовь, ненависть — такая тонкая грань. главное — обо мне говорили, ко мне испытывали чувства, никто не мог остаться ко мне равнодушным. именно этого я и добивалась. потому и улыбалась так открыто журналистам, засыпавшим меня вопросами. знаю, завтра они перевернут мои слова с ног на голову, но это — очередной повод привлечь к себе внимание. впрочем, разве я в этом нуждаюсь? поводов найдется множество, мне не стоит даже прилагать никаких усилий. съемки древних, дружба с кастом 'дневников вампира', провокационные фотографии, неизвестно каким образом попавшие в сеть, на которых я обнимаюсь в клубе с каким-то красавчиком — людям есть, о чем поговорить, мне остается лишь улыбаться, позировать и оставлять автографы. ведь об этом я всю жизнь мечтала. я мечтала сиять. я мечтала о том, чтобы обо мне говорили, чтобы меня заметили, чтобы все знали — у меня есть талант [впрочем, в голливуде никто не сомневается — ты получил свою роль через постель; и плевать, начинающая ты актриса или уже состоявшаяся_признанная]. может, порой я и уставала от вспышек фотокамер, уставала от бесконечных сплетен_слухов, от постоянных преследований желтой прессы, желавшей запустить свои грязные руки в моё белье, но тогда я просто исчезала на пару дней. никому не говоря ни слова, выключив все телефоны, исчезала, чтобы побыть наедине с собой. лос-анджелес сводил с ума, в лос-анджелесе рано или поздно становилось душно, нечем дышать, и тогда я бросала всё, чтобы сделать глоток воздуха, чтобы не слететь с катушек. совсем недавно я вернулась из одного такого 'турне в неизвестность' и была полна сил и желания работать, очаровывать и приковывать к себе внимание одним лишь взмахом пушистых ресниц, одним лишь магнетическим взглядом карих глаз.
          — фиби, а правда, что вы неплохо общаетесь с кастами других сериалов канала CW, например, сериала 'сверхъестественное', дженсеном эклзом, джаредом падалеки? — стараюсь сохранить равнодушие, не выдав истинных чувств. о да, мы прекрасно общаемся с кастом сериала 'сверхъестественное'. особенно, с мистером эклзом, который имеет привычку не перезванивать девушкам, когда обещает это сделать. я не питала каких-то глубоких чувств к дженсену и дело было вовсе не в том, что я так жаждала услышать его голос на том конце провода. моя женская гордость была уязвлена. я была уверена — только я имею право не перезвонить после проведенной вместе ночи. я не сомневалась в том, что у нас с дженсеном ничего бы не вышло, но он обязан был позвонить. — мы прекрасно общаемся с другими кастами, у нашего канала очень сплоченная команда, мы нередко собираемся на совместных вечеринках. а дженсен и джаред — прекрасные ребята, с которыми приятно общаться. — по взгляду журналиста я поняла, что он задал этот вопрос не просто так. разумеется, он не мог знать подробностей наших с дженсеном недо_отношений, но, вероятно, он знал о том, что между нами что-то было. по крайней мере, на его имени он сделал определенный акцент. — надеюсь, больше вопросов нет? — я сорвалась в последний момент, когда практически подходила к финишу. слишком резко, слишком остро. он удивленно посмотрел на меня, явно не ожидая подобного отпора. я обязана была сохранять спокойствие, обязана была.. играть. как бы сильно я ни презирала лицемерие, я обязана была сделать вид, что этот вопрос меня никак не задел. я хотела быть самой собой, я искренне этого желала, и порой мне это действительно удавалось, а потому в голливуде я заимела репутацию довольно взрывной особы, но иногда, к сожалению, обстоятельства вынуждали меня притворяться и играть отведенную мне роль. пиар-романы, секреты, которые необходимо было сохранить — ради этого приходилось быть той, которой я не являлась. и теперь я снова не могла быть собой. из-за дженсена эклза! всё из-за этого ублюдка, который пользуется девушками, словно подстилками, за ненадобностью выбрасывая их из своей жизни! понятия не имею, почему меня так задело то, что он сделал. может, он и правда мне понравился, может, в какой-то степени я надеялась, что у нас что-то может получиться, но.. опомнись, фиби, ты же не глупая наивная девчонка, которая ведется на бессмысленные разговоры о любви, серьезных отношениях и прочей мишуре!
          я одарила журналиста очаровательной улыбкой и поспешила скрыться в здании. поздравляю, фиби, ты танцуешь на острие ножа. чуть не провалилась в пропасть, хотя прекрасно знаешь, что не имеешь на это права. я не могла оступиться сейчас, когда меня обожаю и ненавидят, когда мне поклоняются и мечтают выжить из голливуда. я не могла потерять всё, к чему так долго шла. моя гордость и так уязвлена каким-то самовлюбленным эгоистичным засранцем, я не позволю ему испортить еще и всё остальное.

долететь до звезд было бы легко
смотри, там где-то далеко
падала звезда прямо в сердце больно
и та же тишина, в ней слышу голоса
РАЗБУДИ МЕНЯ [q.]
          за последнее время дженсен росс эклз принес мне слишком много неприятностей. сегодняшний день был безнадежно испорчен именно благодаря ему. этот день, несмотря на его печальное начало, мог бы быть спасен, если бы не наглый, самодовольный вид эклза и его уверенность в том, что он поступает правильно, унижая ни в чем неповинную девушку на глазах у собственного сына. браво, эклз, ты заслуживаешь аплодисментов! на самом деле, я искренне презирала себя за то, что продолжала об этом думать. неужели мне действительно нечем было заняться, кроме как зацикливать своё внимание на дженсене? меня мало задели его слова, в конце концов, в долгу я не осталась [признаться, я бы наградила его еще парочкой эпитетов, но не хотелось привлекать излишнего внимания; я и так уже предвкушаю кричащие заголовки в интернет-статьях], скорее, его появление в моей жизни напомнило мне о том, что он так и не позвонил, задев.. хотела бы сказать, задев мои чувства, но нет, задев мою самовлюбленность. вероятно, это должно было стать уроком для меня и научить меня тому, что не всё в этом мире подчиняется мне и моим желаниям, но это лишь разозлило меня, заставив ненавидеть эклза и всё, с ним так или иначе связанное. разве что сын у него оказался милым пареньком, кажется, даже пытался заступиться за меня перед обезумевшим папашей. но, пожалуй, это единственное, что смог эклз — достойно воспитать сына. а может, и здесь нет его заслуги, я ведь мало что знаю о матери парнишки. кажется, эклз был женат на кристин кройк [дважды!], но это всё, что я знала. господи, какого черта я всё еще думаю о нем? только я могла упомянуть в одном предложении и бога, и черта. снова чертыхаюсь, всеми возможными силами пытаясь выбросить из головы случившееся на катке, и в итоге у меня это даже получается. ведь у меня есть тысячи способов раскрасить этот вечер — можно извиниться перед кортни. или перед клэр. или перед еще десятком людей, которых я умудрилась обидеть в только-только наступившем новом году. в этом была вся я, и с этим, кажется, ничего нельзя было поделать. честно говоря, я и не пыталась. все, кто пытались изменить фиби тонкин, терпели поражение, никому не удавалось усмирить мой бурный нрав; даже тем, кого я, казалось, искренне любила. любовь не меняет людей, в этом я не сомневалась. или я просто не любила. хотя, скорее всего, любви просто не существует, увы и ах.
          на этой чудесной ноте я решила все же позвонить клэр и извиниться за то, что ей наговорила. что бы это ни было, она этих слов точно не заслуживала. я не обратила внимание на то, что время было уже позднее, знала — она не спит. вероятнее всего, ждет моего звонка. она знала, что я позвоню. позвоню среди ночи, чтобы извиниться. не буду умолять ее простить меня, не буду обещать того, что этого больше не повториться. потому что этого и не нужно. достаточно лишь одного моего — привет. — и она готова была простить мои эмоциональные взрывы. кажется, она готова была простить мне все. порой мы не разговаривали днями_неделями, обещали навсегда исчезнуть из жизни друг друга, но никогда не находили в себе сил этого сделать. потому что она — моё всё. — ты же знаешь, зачем я звоню? может, пропустим ту часть, где я признаю тот факт, что я отвратительный человек и такая же подруга и сразу перейдем к тому, как ты прощаешь меня за это? потому что я люблю тебя. и я не доживу до завтрашнего утра, если не расскажу тебе о том, что произошло сегодня. — она прервала мой монолог своей фирменной усмешкой. я любила эту усмешку, любила ее саму. кажется, ей в любви я была готова признаваться бесконечно. такой чести не удостаивался ни один из моих парней, надо сказать. — я сегодня была на катке и знаешь кого я там встретила? дженсена — при упоминании его имени я лишь поморщилась. — да-да, того самого. о нет, мы не стали мило болтать, обсуждая то, почему он мне не позвонил. из-за меня его сын повредил ногу, и он угрожал мне тем, что упрячет меня за решетку. впрочем, это тоже было довольно мило, всегда мечтала о том, чтобы кто-нибудь сказал мне эти слова.. — я усмехнулась, услышав комментарий подруги по этому поводу. мы проговорили с ней почти до половины двенадцатого, после чего я все-таки отпустила её спать, хотя не сомневалась в том, что мы можем проболтать еще часа два. и за что только мне, такой неблагодарной и эгоистичной барышне, такие святые друзья?
          дать самой себе ответ на этот вопрос я не успела, так как услышала звонок в дверь. кого могло принести в такое время? оставляю включенным телевизор, уверенная в том, что кто-то просто ошибся дверью, и скоро я смогу вернуться к просмотру очередного бессмысленного фильма, и направляюсь к двери. лучше бы я ее не открывала. лучше бы притворилась спящей. или сделала бы вид, что меня нет дома. на пороге стоял эклз. — ты меня что, преследуешь? — срывается вопрос с моих уст, хотя я вовсе не собиралась его задавать. только спустя пару секунд замечаю в его руках цветы. красивые цветы. интересно, старался, когда выбирал, или схватил первые попавшиеся? — уже побывал у психиатра и хочешь предоставить мне справку о том, что здоров? спасибо, как-нибудь обойдусь. — язык мой — враг мой. и кто меня только учил хорошим манерам? впрочем, он сам виноват, не надо было со мной так общаться на катке. хотя, общением это едва ли назовешь. надеюсь, он не рассчитывал на то, что я впущу его в дом? мои глаза сталкиваются взглядом с его и в них я читаю.. сожаление? он действительно сожалеет? нет, фиби, не покупайся на этот щенячий взгляд, ты же не так глупа, ты знаешь все эти приемы, сама не раз ими пользовалась. — раз уж ты приехал, пусть это не окажется пустой тратой времени.. пожалуй, я заберу цветы. — забираю из рук мужчины каллы и продолжаю. — спасибо и.. даже не знаю, что сказать: 'желаю тебя больше никогда не увидеть' или 'до встречи в следующей жизни'? — мысленно отмечаю, что, возможно, я все же слишком груба с ним, и он этого не заслужил. но я ведь все еще не закрыла перед ним дверь, правильно?

вставьте сюда ваш пост, чтобы гости могли оценить ваш уровень и стиль

Истории. Из них состоит наша жизнь и это то, что остается после нас. В наших глазах они могут быть незначительными, лишь обычным отрывком из жизни, но для кого-то такой отрывок может стать решающим и перевернуть жизнь на сто восемьдесят градусов. Я часто думла о ключевых моментах, как и своих, так и чужих. И единственное, что поняла, так это то, что они всегда кажутся по-началу чем-то нелепым и даже смешным. Но по прошествии времени ты понимаешь их ценность. Это как вино, чем старше становится, тем больше ценится. Уверенна, что когда я состарюсь, с упоением буду вспоминать свои лучшие годы, то и дело прокручивая в своей памяти отрывки из своего прошлого, такие к примеру, как сейчас. Случайная встреча в случайном клубе. А о последствиях я пока даже и не задумываюсь. но почему-то уверенна, что мне данный вечер запомнится на долгие годы. Интуиция? Возможно, а может просто здравый рассудок, ведь лучшее в нашей жизни происходит случайно.
Слушаю Родригес и в мозгу начинают мелькать картинки. Я всегда отличалась богатым воображением, иногда из-за этого дико страдая. Но сейчас оно было кстати. И пусть я была наслышана и похождениях подруги в Москве, поганые журналюги всегда отменно освещали подобные новости, я никогда не расспрашивала ее о них, не видела смысла. Если моя память мне еще не успела наставить рога, то с этими похождениями даже была какая-то видео запись.  Но я ее не смотрела. Может быть именно поэтому я с дикой жадность вслушивалась в рассказ Мишель и рисовала все в своей голове. Боже, я бы все отдала, что бы увидеть это воочию. Как я поняла, было жарко. Хотя, кто сказал, что это ночь будет хуже? При этой мысли я улыбнулась, как чеширский кот из Алисы. Да, было бы совсем неплохо. Разрядка бы мне пошла на пользу.
- Не уверенна, что я не брошусь с тобой,- изгибая бровь, смотрю на подругу. Она, конечна, чокнутая, но я тоже бываю не паинькой и выпускаю своего зверя до приключений на ружу.
Секунды бегут, минуты несутся. А мы сидим и смеемся. Я уже и забыла как попала в это заведение и тот эффект, какое оно произвело меня на входе. Сейчас мне вполне комфортно здесь находиться. Вот уж верно изречение, что не место красит людей, а люди красят место. И Мишель была из разряда тем немногих людей, что могли скрасить любую дыру, даже такую как это. Еще раз обвожу взглядом клуб. Но музыка все равно тут паршивая. Хохочу и немного привстаю. надо подвигаться, а то тело немного затекло. не все, конечно, но важная его часть.
- Уверенна, что этот малыш не так прост, как кажется. Знаешь, тихони бывают такими... такими...,- закусываю губу и шумно выдыхаю. Чувствую, что меня уже повело в извращенное русло. А ведь это только начало. Я даже боюсь представить, что ожидает нас впереди. - В любом случае мы не узнаем, пока не попробуем,- только после того слова сорвались с губ, понимаю, что это было вслух, а не мысленно. Черт возьми! Заливаюсь краской и быстро глушу неловкость в очередной стопке. Тут нам наконец- то приносят блюда, и я, отбрасывая в сторону все приличия и манеру, чуть ли не накидываюсь на еду. Только сейчас понимаю, как я голодно. Будто соглашаясь со мной, живот урчит, а нос щекочет запах, от которого текут слюни. - Это выглядит аппетитно, - беря в руки вилку, нанизываю на нее легким движением небольшую порцию яства и кладу в рот. - Божественно, констатирую я. Может все из-за опалившей уже достаточно пищевод водки? - Попробуй, - кивая на тарелку, что подле Мишель. А затем речь снова заходит об официанте. Такими темпами его уши должны были просто сгореть.
- Моими волосами еще никто не занюхивал,- чувствуя нос подруги у шеи и ее вдох, смеюсь я, что бы в следующую секунду заткнуться. - Стриптиз?- повторяю я, дабы переварить успешно услышанное. И в глазах танцуют бесята. - А почему бы и нет?- пожимаю плечами, стараясь казаться не слишком заинтересованной в этом, в то время как внутри полыхает пожар и голос с задворок сознание кричит "Голые мужики!"
- А я тут видела стрип клуб напротив, когда заходила,- слова срываются с губ прежде, чем я успеваю все толком обдумать. Моя сущность, требующая разврата и приключений берет вверх над ослабшим рациональным сознанием и я пытаюсь подняться с дивана, правда получается не с первого раза. Водка подействовала сильнее, чем я могла бы подумать.
- Ну что, идем?- выпрямляясь и протягивая руку Мишель, произношу я. - Посмотрим на накаченных мальчиков, сама не замечая, как облизываю губу.